Екатерина Андреева - В поисках затерянного мира (Атлантида)

Новые земли открывались плавателям.

Многие считали, что золотой век ещё продолжается где-то на неизвестном острове «в стране царя-первосвященника Иоанна» и верили в это так страстно, что португальцы в XV веке отрядили специальное посольство к пресвитеру Иоанну. Эти поиски счастливой страны, между прочим, побудили португальцев к путешествиям вокруг Африки.

Не открытые ещё в океане острова казались португальским мореплавателям надёжными этапами на пути к «Индиям». И надежда обнаружить какие-нибудь из счастливых таинственных стран, помимо желания найти морской путь в Индию, влекла Колумба в Атлантический океан. А ряд открытий, которым он положил начало, снова вызвал к жизни заманчивое предание об Атлантиде, так увлекательно рассказанное за тысячу лет до этого Платоном.

Самоё название Атлантиды издавна было связано с Атлантическим океаном. Там, в этом грозном, манящем, тысячи лет неисследованном океане за Геркулесовыми столбами, предание указывало на былое местопребывание государства атлантов, а может быть, и на остатки страны, где могли ещё обитать их потомки. Поэтому, когда Колумб дал открытому им архипелагу Вест-Индских островов название одной из сказочных стран — Антилия, в Европе сразу решили, что это Атлантида Платона.

Колумб был уверен, что вновь открытые им берега — это таинственная и горячо желанная Индия, на поиски которой отправлялась его экспедиция. Многие поддерживали это мнение, пока Васко да Гама не открыл в Индию морского пути вокруг Африки.

Когда лет двадцать спустя испанские завоеватели с Кортесом во главе вступили в Мексику в государство ацтеков, перешли горный перевал и увидали перед собой долину Анахуак со сверкающей гладью озёр и белыми зданиями бесчисленных городов, они едва поверили своим глазам. То, что они видели, походило на одно из зрелищ, которые в рыцарских романах того времени умели показывать волшебники. Испанцы чувствовали, что они вступают в какую-то страну чудес. Дойдя до озера и восхищаясь большими башнями, поднимавшимися прямо из воды, они вошли в город Истапалапан, город белых каменных домов, украшенных изящной резьбой по кедровому дереву, полный фруктовых садов, благоухающих цветников и бассейнов, богатых рыбой. Отсюда на запад, а затем на север через солёное озеро Тескоко шла широкая дамба, сложенная из больших камней, скреплённых цементом. В конце дамбы чётко вырисовывались в прозрачном воздухе, видимые за пять миль, пирамиды ацтекской столицы — Теночтитлана.

Поражённый видом этого несравненного города, окружённого водой, Кортес написал в Европу испанскому королю Карлу V:

«Великий город Теночтитлан построен посреди солёного озера, в котором бывают приливы, как в море. От этого города до материка два лье, с какой бы стороны ни подойти; и к нему ведут четыре плотины — они сделаны человеческими руками и шириною в два копья. Теночтитлан не меньше Севильи или Кордовы. Улицы, говорю лишь о главных, прямые и широкие. Здесь несколько больших площадей, служащих рынками: одна из них, обнесённая портиками, больше города Саламанки. Здесь собирается шестьдесят тысяч покупателей и продавцов. Есть улицы, занимаемые исключительно продавцами лекарственных трав, либо золотых дел мастерами и ювелирами, либо плотниками, либо живописцами. Внешний порядок в этой великой столице поразительный. Надо дивиться ему у варварского народа, живущего вне общения с цивилизованными народами и чуждого познанию истинного бога…»

Между домами великолепного «града богов» проходили каналы с пешеходными дорожками по сторонам. Перекинутые через каналы подъёмные мосты позволяли попасть в любую часть города. Два каменных акведука снабжали город пресной водой с берега. С сушей город соединялся тремя дамбами, а к востоку через озеро была построена плотина в семь миль длиной; она разделяла озеро надвое. В южной части города была широкая набережная, освещавшаяся по ночам пылающими жаровнями. Туда приезжали целые флотилии судов, привозившие дань от населения подвластных племён. Вельможи и жрецы жили в домах из красного, чёрного и белого камня, построенных вокруг открытых внутренних дворов с фонтанами и цветниками. На плоских крышах домов были разбиты сады. Крыши были защищены щитами, что придавало домам сходство с крепостями. В центре города на пересечении трёх дамб была расположена храмовая территория, окружённая каменной стеной. В середине стояла большая пирамида с храмом главного бога на усечённой вершине. Вокруг неё были расположены сорок меньших пирамид.