Эдвард Кризи - Великие сражения Античного мира

Предпринятый в дневное время первый штурм внешних укреплений был легко отбит оборонявшимися. Возможно, он был предпринят больше с целью ввести осажденных в заблуждение и убедить их, что осаждающие не намерены прекращать лобовые удары, которые с учетом характера местности конечно же не могли увенчаться успехом. Но с наступлением темноты Демосфен построил своих воинов в колонны. Каждый воин имел при себе пятидневный запас провизии. Следом шли выполнявшие функции саперов строители с инструментами и материалом для возведения укреплений. Предполагалось, что армия немедленно начнет закрепляться на захваченных участках местности. Демосфен повел своих воинов вдоль подножия холмов на южной оконечности Эпипол в глубь острова, пока его войско не вышло к узкой гряде высоких холмов, тянущихся на запад. Затем авангард афинян отправился на запад и быстро оседлал тропу, ведущую вдоль крутого склона на вершину возвышенности. Таким образом, афиняне неожиданно для противника вышли к внешней линии укреплений, заняв самое верхнее положение на Эпиполах. Оттуда по склону они направились в сторону города, попутно разгромив несколько мелких отрядов защитников города и ударив по внешним укреплениям с незащищенного фланга. На первом этапе все благоприятствовало им. Гарнизон оставил внешние укрепления, и афиняне принялись разрушать их. Гилипп бросил в бой свежие силы, которые безуспешно попытались отразить удар афинян. Афиняне остановили и опрокинули этот отряд; они продолжали идти вперед в полной уверенности в близкой победе. Но в этой общей обстановке растерянности, в которой пребывали защитники города и их союзники, один отряд воинов стоял насмерть. Это были беотийцы, которым было поручено охранять один из нижних склонов за стенами города. Строй беотийцев держался ровно и незыблемо. Нисколько не упав духом и не обращая внимания на царившую вокруг панику, они выступили навстречу наступавшим афинянам. Этот момент стал кульминацией битвы. Но воины авангарда афинян, опьяненные успехом, перестали держать строй, в результате чего им пришлось принять бой против более организованного противника, храбрость которого граничила с безрассудством. Поэтому шедшие впереди афиняне начали в беспорядке отступать, опрокидывая попутно все еще шедших за ними следом товарищей. Когда же строй наступающих был полностью расстроен, владевшая сиракузцами паника быстро сменилась мрачной решимостью во что бы то ни стало отомстить врагу. Они дружно ударили всеми силами по отступавшим в замешательстве афинянам. Напрасно афинские командиры пытались снова построить своих воинов. Шум и крики, неразбериха, неизменный спутник ночного боя, и особенно скученность и растерянность вынужденных отступать на узком участке неровной местности воинов не позволяли выполнить необходимые маневры. И, несмотря на то что многие отряды продолжали упорно драться при свете лунных лучей, управление войском было потеряно. Нередко в обстановке хаоса и неразберихи афинские воины нападали друг на друга. Наступая сплоченными рядами, сиракузцы и их союзники продолжали теснить дезорганизованные массы осаждавших. С тяжелыми потерями афинян гнали обратно за холмы, с которых еще чуть ли не час назад они шли штурмовать город в полной уверенности в успехе.

Этот разгром стал решающим для всей осады. Впоследствии афиняне лишь лихорадочно пытались спасти себя от мести осажденных жителей города, которые, очевидно, решили полностью уничтожить армию вторжения. Тем не менее им больше никогда не удавалось повторить успех той ночи. Далее последовал ряд боев на море, во время которых корабли афинян постепенно были уничтожены или захвачены. Воины и матросы, которым удалось избежать смерти в боях и в безуспешных попытках отступить в глубь острова, попали в плен. Никия и Демосфена осудили и приговорили к смерти. Их подчиненные либо бесславно погибли в городских тюрьмах, либо были проданы в рабство тем самым горожанам, которых афиняне, отправившись через море, сами в гордом презрении планировали поработить.

Афиняне отныне уже никогда не могли угрожать завоеванием всему западному миру. Город продолжал храбро сражаться против многочисленных врагов и беспощадно подавлять бунты недовольных. Прошло еще немало лет, прежде чем он сам капитулировал (в 404 г. до н. э.). Но никакие успешные последующие рейды уже не могли вознести его так высоко, дать ему ту мощь, ресурсы, искусных моряков, как это было перед тщетной попыткой захватить Сицилию. И среди соперничающих греческих государств, которые, воспользовавшись оплошностью соперника, поспешили сокрушить его, не нашлось ни одного, которое смогло бы вырасти в империю и продолжить завоевания, начатые Афинами. Власть над Западной Европой досталась Риму и Карфагену, которым через два века придется схватиться в еще более жестокой схватке за нее. И в тех новых войнах были продемонстрированы еще более впечатляющие чудеса храбрости и военного гения, которые Афинам не пришлось увидеть во времена своего становления, расцвета или падения.