Евгений Кукаркин: Диггеры большого города

- По видимому, он добрался до металлической трубы и вернулся назад, предполагает Ольга.

- А он не мог вылезть здесь?

- Нет. Он почему то протер лестницу и пошел дальше.

Я подергал железные прутья и лестница заходила ходуном, загремев по стенкам колодца.

- У нее сгнили крепления.

- А где мы сейчас находимся? - спрашивает милиционер.

- Наверно в районе Нагатинской...

- А... А...

Идем дальше, теперь не отрываемся от едва видимых следов на стене. С правой стороны все чаще попадаются сливные отверстия, это трубы в стене из которых стекают в канаву мелкие ручейки грязи. Под луч фонарика попалось быстро перемещающееся существо.

- Крыса, - выдохнула Ольга.

- Где то здесь будет участок посуше.

Опять отвод. Мы с Олей изучаем следы на стенах.

- Кто то пытался здесь подняться? - неуверенно говорит Оля, освещая металлические перекладины лестницы.

- Да, поднялся и спустился опять. Значит, что то его испугало наверху. Я полезу, посмотрю, подождите здесь.

Железные прутья неприятно впиваются через резиновые сапоги в ступни ног. Лесенка прочная и вскоре каска стукнулась о люк. Я осторожно приподнимаю его плечами. Свет резко ударил по глазам и когда немного резь прошла, то увидел рядом шины машины. Вдруг они дернулись и проползли в нескольких сантиметрах от люка, еще шины и в просвет между ними вижу много таких движущихся колес. Я на шоссе. Быстро захлопываю люк и спускаюсь вниз.

- Ну что там? - спрашивает меня милиционер.

- Похоже, Андроповское шоссе. Выбраться совсем не возможно, если только ночью.

- Идем дальше? - спрашивает Ольга.

- Идем.

Через метров двадцать коллектор пересекает , абсолютно сухой тоннель, он чуть повыше и на него надо забираться по бетонным ступенькам.

- Ой..., я здесь была два года назад, - вспоминает Ольга, - искала по координатам проход в подвалы церкви.

- Нашла? - спросил я ее.

- Нет.

- А это куда проход? - спрашивает Криволапов.

- Такие туннели делают метростроевцы, видите по стенке тянутся четыре высоковольтных кабеля, но они обычно, в целях безопасности, в конце галерей ставят стальные двери или решетки... Дело в том, что это выход на рельсы.

- Так он может быть уже в метро?

- Нет. Двери закрываются на задвижку с той стороны, а на решетки вешают замок

- Так, теперь мы куда?

- Коля, он пошел сюда, - кивает Оля на отвод.

- С чего ты взяла? - недоумевает сержант.

- Здесь сорвана паутина.

- Смотри, сержант, - показываю я на стены, - видишь след руки, он шел по коллектору к нам на встречу, здесь на переходе постоял и пошел дальше, дошел до металлической трубы и вернулся сюда обратно, здесь свернул в тоннель.

- Значит все ощупью...

- Да. У него фонаря нет.

- Ребята, идите за мной, я знаю эти места, - говорит Оля и уверенно поднимается в галерею.

Она сворачивает в сухой тоннель. Здесь много паутины и крыс, которые сначала остолбенеют, попав под пучок света, а потом решительно удирают, стараясь не отрываться от световой дорожки. Тоннель заворачивает, проходим еще метров двадцать и тут раздается грохот. Фонарь у Ольги в руке вдребезги разлетается. Она пятится назад и упирается мне в грудь.

- Там..., я его видела...

Опять грохот и Ольга дернувшись, валится на дно.

- Оля...

Я роняю фонарик и падаю на нее, началось такое, что не передать. Криволапов палит из автомата в черноту тоннели над нашими головами, на встречу тоже стреляют. Грохот такой, что уши заложило, только крошка от стен иногда валится на наши головы. И вдруг наступила тишина, звенящая, зловещая тишина. Осторожно шевелюсь и поднимаю голову. Фонарь Криволапова, как и мой лежит на бетоне и тупо освещает стенку. Ольга лежит нелепо боком, головой ко мне. Пытаюсь толкнуть ее.

- Оля..., - тихо, она не шевелится, - Оля... Оля.

Хватаю, лежащий рядом фонарик, освещаю ее лицо. Оно все в крови, из губ тоже течет кровь.

- Оля, что с тобой, ты ранена?

Молчит. У шеи пульсирует жилка, значит жива.

- Криволапов, ты где? - вспоминаю о милиционере.

Фонариком свечу назад. Криволапов лежит на спине и по моему хрипит. Я приподнимаюсь, даже не подумав, что могут опять стрелять спереди и освещаю место трагедии. Пуля попала милиционеру в горло и он доживает последние секунды, захлебываясь собственной кровью. А где же этот тип? Я даже не подумал об опасности, а машинально пошел вперед. В перепачканном костюме лежал лицом вниз молодой парень с пистолетом в руке, под ним черная лужа крови. Я переворачиваю его на спину и вижу широко раскрытые глаза, парень мертв. Его грудь в двух местах пробита. Возвращаюсь обратно к милиционеру и Оле.