Евгений Кукаркин: Однажды в морге

- Как переделать? Разве я что-нибудь упустил? Что-нибудь не так?

- Все так и все не так. Я не могу вам много раскрывать, но такой акт будет взрывом бомбы в обществе.

- Ничего не понимаю.

- А вам нечего понимать, - басом говорит незнакомец. - Вам сказали, такой акт нигде не должен фигурировать. Вы должны написать новый, что она умерла, ну например..., - он вопросительно смотрит на Мишку, - ... от чего-нибудь такого... не насильственного...

- Чтобы не заводить дела? - подсказываю я.

- Слава богу, догадались.

- А кто вы такой?

- Служба безопасности, вот мои документы.

Незнакомец протягивает свою красную книжечку. Да, передо мной полковник из ФСБ Самойлов А.И.

- Но у меня есть вещ док.

- Оставьте его себе, подумаешь какой то камень, который на ее смерть не оказал никакого влияния. Садитесь лучше за стол и пишите новый акт.

Ничего себе какой то. Хотя сам виноват, написал там без эмоций: "При вскрытии в кишечнике был обнаружен посторонний предмет (камень), который не способствовал ее смерти..." Полковник рвет на части мое заключение. Я как парализованный сажусь в кресло глав врача и заполняю новый бланк.

- Если я запишу, что смерть наступила в результате кровоизлияния в мозг по причине врожденной аномалии сосудов, вас это удовлетворит?

- Вполне, - кивает Мишка, - такое бывает нередко

Я отдаю им новый акт. Они снова тщательно изучают его.

- Теперь все в порядке. Сейчас в комнате администрации, на основании этого заключения, мы получим акт смерти Перфильевой и отдадим родственникам. А то их понаехало сюда...

Марта ждет меня у входа в курилку.

- Пойдем, я тебе покажу кто пришел. Сам министр... со своей свитой.

- У меня на столе готовый... лежит.

- Да плевать на это. Он уже умер, спешить теперь ему некуда. А тут знаменитые актеры, политики...

- Ну их к лешему. Да и Колька потом упрекнет...

- Пошел он... Валька отвлекись, иногда нам надо отвлечься. Пошли.

Вот зануда, все равно не отстанет. Я нехотя плетусь за ней.

Мы проходим коридорами подземелья и проскакиваем в демонстрационный зал. Здесь много приличных костюмов и черных платьев. Эти безликие люди, сгруппировались в кружки и о чем то возбужденно говорят.

- Ну вот, - тянет тоненький голос мадам в черном платке, - наконец то нашли. Говорят скончалась на даче, но два дня назад, никто не думал, что она там... Я только что узнала диагноз, это кровоизлияние в мозг..., что то было у нее с головой с детства...

- Я это давно заметил, - вторит ей седой мужчина.

- Бедное дитя, - вторит ей старая женщина, - а каково отцу, ее жениху... А где они?

- Там, в хранилище. Пошли ее опознавать.

- Это знаменитая актриса Заславская, - шепчет мне Марта, - а вон стоит мужик, ты его узнал?

- Нет.

- Да это же режиссер Коровин, его фильм, кажется... м..м..., вроде "Жажда жизни". Смотрел?

- Нет.

- Вот серость.

Марта тащит меня дальше и мы подходим к двери хранилища. Здоровый парень перекрывает нам путь.

- Вы куда?

- Мы врачи, здесь работаем.

Он морщит нос от наших провонявших халатов.

- Проходите.

У каталки собралось человек пять. Простынь, до подбородка девушки, аккуратно закатана и ее прекрасное лицо, с закрытыми глазами, казалось спит. Я хорошо заделал череп и зашил кожу, под густыми волосами ничего не видно. Седой человек в черном костюме горестно смотрит на свою дочь. Рядом следователь Мишка с документами в руке. Недалеко худощавый парень в зализанной прическе, за ним огромный детина со стриженной головой. Меня поразил пятый человек, это девушка, очень похожая на ту которая лежит на каталке. Она находится у головы трупа и нежно перебирает волосы умершей, из глаз бегут паровозики слез и все это молча, без звука.

- Это она? - спрашивает всех следователь.

- Она, - говорит седой.

Парни в знак согласия кивают головой, а девушка по прежнему гладит волосы.

- Тогда подпишитесь.

Следователь подсовывает под документы папочку и дает расписаться только двоим седому и молодому парню с зализанной прической.

- Это ее жених, - шепотом говорит мне Марта.

- А тот здоровый кто?

- Не знаю. Но вот эта девушка, вторая дочь.

Следователь поворачивает голову и видит нас. Брови его хмурятся и он рукой машет в бок, мол отвалите. Тихо уходим.

Опять кромсаю человеческую плоть, это прислали сороковой номер. Мне достаются только убийства. Этого молодого парня проткнули острым тонким предметом, на коже даже не видно следа. Что то похожее на удар длинным шилом. Но наша работа, все делать добросовестно и опять вспарываю его от горла до гениталий... Очень долго приходится писать заключение. До конца рабочего дня осталось двадцать минут. Трофим увозит труп, а я из шланга промываю стол. Вбегает Лидка.