Евгений Кукаркин: Самый лучший стрелок

- Толя Самсонов, вернись...

Дома меня выслушали и мать, вздохнув, сказала.

- Ничего, в следующий раз пойдешь сдавать.

На следующий год я явился в школу опять с ружьем, вещмешком и Хонди. Сцена повторилась, мы с собакой по центру кабинета.

- Пришел? - спросила директорша.

- Пришел.

- Давай договоримся Толя, я не могу тебя проэкзаменовать до тех пор, пока ты не сдашь ружье и не уберешь собаку..

- Это мое ружье, в чужие руки ни кому не дам. А собака вам не мешает, она совсем смирная.

- Нельзя в школе находиться с ружьями и собаками.

- Я же не пришел учиться, я пришел сдавать экзамены. Сдам и уйду. День то нас потерпите.

- Не могу.

- Хорошо. Я пошел домой.

- Стой. Мы запрем твое ружье и собаку в моем кабинете и ты пойдешь на комиссию.

Я заколебался. Хонди прекрасно бы справиться с охраной вещей. Но в это время в окно постучали. Директорша открыла его и знакомый голос капитана милиции спросил.

- Этот парень из леса у вас?

- Здесь он.

- Опять с ружьем и собакой?

Она колеблется.

- Да.

- Пусть немедленно выкинет оружие в окно, иначе мы возьмем силой.

Теперь в окно выглядываю я. Сзади капитана стоят двое молодых милиционеров и еще двое местных мужиков. Одного из них я узнаю.

- Максимыч, это ты? - окликиваю его.

- Я, - мнется он.

- Ты меня узнал?

- Узнал.

Максимыч браконьер, один раз пошел в наш лес и нарвался на меня. Хотел попугать "взять на пушку", считая, что я маленький, но выстрелом я выбил у него из рук двустволку.

- Так скажи этим, в форме, что они ничего не получат и не возьмут.

Они совещаются.

- Вы извините, - говорю директорше, - но нам лучше из школы уйти. Пошли, Хонди.

- Толя, отдай лучше ружье, они вернут его тебе потом - стонет сзади директорша.

Перед выходом из школы стояли милиционеры. Хитрые мужики оторвались от них на метров двадцать назад и, стоя перед избой, покуривали самосад.

- Хонди, взять.

Собачка от крыльца сделала толчок и вцепилась в руку капитана с пистолетом. Оба они покатились по земле. Я мгновенно вскинул ружье и сделал два выстрела, по двум молодым милиционерам. Их фуражки сорвало с головы и унесло к ногам изумленных мужиков. Успеваю перезарядить свою двустволку.

- Хонди, отпусти его.

Собака неохотно отпускает руку капитана, он пошатываясь встает, кровь течет по его пальцам. Остальные два милиционера, стоят открыв рот.

- Что ты сделал, сопляк? - стонет капитан.

- У меня ружье может взять только бог. Идем собачка, ты хорошо поработала.

Мы опять пошли в лес.

Дома молча выслушали и уже отец сказал.

- И правильно сделал. Сдашь все в следующий раз.

- Может ты пойдешь с ним? - спросила мать.

- Зачем. Он парень взрослый, сам понимает, что к чему.

Мой папа воспитывал меня самостоятельным человеком.

Но гости к нам приехали на телеге через три дня, после моего посещения школы.. Меня как раз не было, я обходил западный участок заповедника и только вечером появился домой. В светелке сидела знакомая женщина из школы и немолодой гражданский.

- Здравствуй, Толя, - уважительно сказал неизвестный.

- Здравствуйте.

- Вот, Толя, следователь пришел к нам, по поводу безобразий, которые ты учинил в деревне, - сказал отец.

- Я их не начинал.

- Толя не врет, я знаю, - подтверждает отец.

- Он напал на трех представителей власти, - говорит следователь.

- Неправда. Они напали на меня. Они угрожали мне, собирались отнять двустволку.

- Милиционеры представители власти и вправе требовать сдачу оружия, тем более, если окружающим гражданам представляется угроза жизни.

- Я чего то не понимаю о каких окружающих гражданах шла речь. Пол деревни в отдалении наблюдало, как все было и каждый может подтвердить, что милиционеры пытались отобрать у меня двустволку, даже не по интересовавшись, имею я право ношения оружия. Они даже не могут похвастать, что я кому то угрожал.

- Браво, сынок, - восклицает отец. - Он у нас уголовный кодекс наизусть знает. Вон на полке толстая книжка стоит.

- У меня есть разрешение на право ношения оружия, - продолжаю я.

Я вытаскиваю из своего кошелька бумажку, сделанную мне по просьбе отца, зам министром внутренних дел, четыре года назад, когда я сопровождал его по заказнику бить волков.

Следователь читает ее.

- Чья это подпись?

- Зам министра.

Он держит бумажку и задумчиво смотрит на меня.

- Ты прострелил фуражки милиционеров, понимаешь ли ты, что на сантиметр ниже и это же смерть людей.

- Толя, никогда бы не ошибся, - вступает на мою защиту отец. - Если он выстрелил на сантиметр выше, значит так должно и быть. Не верите? Выйдем на улицу, сынок вам покажет как надо стрелять. С пяти десяти шагов в любую точку попадет.