Тадеуш Квятковский - Семь смертных грехов

- Все еще не могу. Моя матушка говаривала: не делай другому того, что тебе немило. Как вы думаете, неужели мне могло понравиться, если бы меня стали мошеннически обыгрывать в кости?

- Он меня повесить хотел! - закричал эконом. - Не дал мне выполнить приказ моего пана!

- Ужас! - схватился за голову войт.

- Вот именно, - подтвердил эконом. - Он на меня баб напустил, а они с помощью нечистой силы одолели меня.

- Подвергнуть его испытаниям, - приказал обвинитель.

Слуги схватили квестаря за руки и приподняли его.

- Держите, да покрепче, - закричал квестарь, - у меня ноги устали, так пусть хоть теперь отдохнут от такого груза, как мое брюхо.

Палач - рука святого правосудия - важно приблизился к брату Макарию. За ним гуськом шествовали его подручные. Палач был одет по всем правилам: в красный кафтан и такой же колпак. Скрестив руки на груди, он мрачно смотрел на обвиняемого.

- Плачь, - надменно приказал он после минутного молчания, внимательно разглядывая свою жертву.

- Последний раз я плакал, когда покойный отец выпорол меня по заднице за то, что я не уследил за поплавком и упустил рыбу.

- Плачь!

Судьи наклонились над столом, рассматривая лицо квестаря. Не обнаружив на нем никаких признаков слез, они изрекли:

- Он, бесспорно, колдун.

- Теперь приступим ко второму испытанию, - приказал обвинитель. - Его следует бросить в воду.

- Тоже ничего не выйдет, - развел квестарь руками, - я с малых лет хорошо плаваю, так что не утону.

- Он, бесспорно, колдун, - подтвердил суд.

- Может, это тоже - знак дьявола? - спросил брат Макарий, похлопывая себя по животу. - У меня там такая музыка, словно орган во время вечерни играет.

Палач приложил ухо к животу квестаря, закрыл глаза и долго вслушивался.

- Есть музыка, - подтвердил он, обращаясь к судьям.

Те по очереди подходили к брату Макарию и прикладывали ухо. А у квестаря кишки были пусты и в них раздавалось громкое ворчание.

- Является ли это признаком дьявольской силы? - задали судьи вопрос обвинителю.

- Безусловно! - ответил тот без колебания.

Судьи покачали головами и опять уселись за стол.

Войт, довольный тем, что суд проходит спокойно и с точным соблюдением всех правил, обратился к обвинителю:

- Прикажи палачу поступить с ним по закону. Обвинитель громко закричал:

- Палач, поступи с виновным по закону! Испытание третье!

Заплечных дел мастер поклонился и спросил:

- Милостивые господа судьи, есть ли на то ваша воля или нет?

- Есть! - ответили все хором, как певчие во время костельной службы.

- Тогда я приступаю.

- Ты не огнем ли собираешься пытать? - спросил брат Макарий.

- Огнем, - важно ответил заплечных дел мастер.

- Не трудись понапрасну, - сказал квестарь. - Я глотаю огонь запросто, и, наполнив им мой желудок, ты принесешь мне лишь облегчение, потому что кормили меня тут отвратительно.

Палач в нерешительности грыз палец, не зная, как действовать дальше.

- Он признался и в третий раз, - обрадовался обвинитель. - Вина его доказана.

- Высокие судьи, - обратился квестарь, - что вы еще хотите узнать обо мне?

- Расскажи, как ты с дьяволами общался, что дурного делал.

- Что я делал дурного? Много.

- Говори, да только правду.

- Как на исповеди... Я умножал имущество отцов-кармелитов. А тому, кто не хотел облегчить свой кошелек, грозил божьими карами.

Отец Ипполит упал на колени.

- Господи! Отпусти грехи этому сыну дьявола, который так оскорбляет лик твой! Боже, пусть костер поглотит его ради славы имени твоего.

Все были потрясены молитвой кармелита. Судьи помогли ему встать с коленей.

- О, какой же ты страшный разбойник! - всплеснул руками обвинитель.

- Да, разбойник хоть куда.

- Замолчи! - заткнул уши войт, а за ним и присяжные. - Ничто не спасет тебя от смерти.

- Дьяволы погубили тебя, - заключил обвинитель.

- Не дьяволы, почтенный обвинитель, а вино.

- В вине дьявол сидит, - наставительно поднял указательный палец обвинитель.

- Лишнего я выпил, вот вы и схватили меня по желанию отца-настоятеля монастыря кармелитов.

- Ты страшный колдун! - воскликнул один из судей.

- Разбойник! - закричал другой.

- Окаянный!

- Да, я был страшный разбойник. Для отцов-кармелитов я мог ограбить кого угодно.

- И слушать-то тебя грех! - взвыл отец Ипполит. - Заставьте его замолчать, в нем сидит дьявол. Он поносит имя славных отцов-кармелитов. На костер окаянного! На костер!

- На костер! - закричали все: и судьи, и набившиеся в избу зеваки.