- Отец, - сказал он сдавленным голосом, - ведь я наследник пани Фирлеевой.
- Я хорошо знал, кто вы, - спокойно ответил брат Макарий, покачиваясь из стороны в сторону, словно маятник.
- Послушай, святой отец, - голос магната упал до молящего шепота. Сотвори еще одно чудо: сделай так, чтобы я смог попасть к ней.
- Нелегкое это дело, - ответил на всякий случай квестарь, так как не представлял, куда клонит вельможа.
- Знаю, отец. Иезуиты стерегут пани Фирлееву лучше, чем королевская стража. Сделай же так; чтобы мне не препятствовали бывать у нее.
Брату Макарию давно было известно, что в Тенчине творятся какие-то темные дела, но никто из окрестных жителей толком ничего не знал, кроме того, что пани Фирлеева совсем потеряла голову и отдалась: под опеку иезуитов. Брату Макарию хотелось разузнать обо всем поподробнее. Он прищурил глаза и, выбросив вперед руку, прикоснулся пальцем к груди вельможи.
- Нелегкое это дело, - повторил он, изобразив на лице утомление, потом торжественно добавил: - Отцы-иезуиты тоже умеют творить чудеса.
- Помоги, святой отец, и я наполню твой мешок золотом и драгоценностями.
Квестарь презрительно махнул рукой и отвернулся, не говоря ни слова.
- Не веришь? - воскликнул магнат. - Пан Тшаска! Стоявший у печи шляхтич подбежал к столу.
- Пан Тшаска, покажи святому отцу нашу щедрость!
Тшаска вытащил из-за пазухи кошель и высыпал себе на ладонь несколько золотых момент. Расставаться с талерами было нелегко: он взвешивал их на ладони и перебирал пальцами, как бы играя на лютне.
_ Дай еще, - приказал вельможа, - наша милость велика.
Шляхтич добавил еще несколько монет. Магнат нетерпеливо выхватил у него из рук кошель и бросил на стол.
- Вот тебе скромный задаток в счет будущего.
Брат Макарий медленно, не торопясь сгреб разбросанные по столу монеты, потряс ими над ухом - хорошо ли звенят - и спрятал золото за пазуху.
- Ничто так не убеждает, как эти аргументы, - сказал он, видя, что магнат с нетерпением ожидает ответа. - Я, конечно, мог бы выпросить у бога золота сколько угодно, хоть целую гору. Господь бог наш, известно, не скупится для нас, бедных, когда дело идет о том, чтобы принести облегчение ближнему. Но стоит ли забивать создателю голову мелкими просьбами, когда на свете есть такие благородные люди, как ты, всемилостивый пан.
- Так, значит, ты свершишь чудо, превосходящее чудеса отцов-иезуитов?
Квестарь низко поклонился.
- Поистине, ясновельможный пан, тебе выпало необыкновенное счастье повстречаться со мной. - Брат Макарий скрестил руки на груди и дружески улыбнулся магнату.
- Решено! - воскликнул обрадованный вельможа.
- Решено! - хором рявкнули у печи слуги, сидевшие до тех пор тихо, как кролики.
- Вина! Пусть оно льется рекой! - выкрикивал обрадованный магнат и повалился на скамью, словно после целого дня тяжкой работы.
Подбежал Матеуш с пузатым жбаном, а челядь тем временем пристроилась к стоящим у стены бочкам и разливала вино во что попало. Матеуш лишь успевал чертить мелом палочки на своей доске, наблюдая, как бы чего-нибудь не прозевать себе в убыток. И зорко следил за каждым жестом магната, опасаясь его гнева. Брат Макарий бесцеремонно взял под свою опеку жбан и какое-то время очень нежно ворковал над ним. Когда же немного спустя содержимое жбана исчезло, квестарь потребовал более достойного преемника, на которого и перенес свои дружеские чувства. Тем временем вельможа подробно рассказывал ему, как иезуиты даже не подпустили его к подъемному мосту замка и заставили уехать ни с чем, прислав записку, что пани Фирлеева не желает видеть своего родственника.
Вельможа не умел пить и после нескольких глотков так захмелел, что пан Тшаска вынужден был приличия ради поддерживать все время свисавшую голову магната. Тем не менее ясновельможный пан не переставал ругать отцов-иезуитов так они въелись ему в печенку. Когда же он захрапел, квестарь, воспользовавшись общим замешательством, схватил мешок и попытался ускользнуть через широко раскрытую дверь. Кто-то из слуг преградил ему путь, но брат Макарий так благословил его, что тот пал на колени и, сокрушаясь над своими грехами, стал биться головой оземь. Пан Тшаска в свою очередь хотел задержать квестаря в дверях, но спьяну позабыл, что собирался делать, остановился пошатываясь, запустив пятерню в волосы и стараясь что-то припомнить. Наконец он промямлил:
- Др-р-у-м-м, п-поч-тенный.
Брат Макарий окунулся в темную, как деготь, ночь. Он глубоко вдохнул холодный воздух, остановился и почувствовал себя так легко, что без колебаний направил свои стопы в корчму Мойше. А там веселье было в самом разгаре. Как на свадьбе, гудела волынка, ей весело вторили подгулявшие мужики. Квестарь знал, что Мойше неохотно принимает его у себя, поэтому, прежде чем войти, приоткрыл дверь и осмотрелся. Крестьяне радостными криками приветствовали его появление. К нему подбежал волынщик со своим инструментом. И квестарь, не ожидая особых приглашений, размахивая мешком, торжественно вступил в корчму. Остановившись посредине, он затянул песню, мелодию которой сразу же подхватила волынка:
Читать дальше