Луис Ламур - Путь воина

Для меня всегда было непростым делом написать письмо. Моей стихией были лес или, по крайней мере, поле. Я мог добыть мясо на охоте, срубить дерево, или распахать землю под поле. Я мог отесать бревна и построить из них хижину, но письма всегда были и оставались для меня наиболее трудной работой, для которой требовалось обращать мысли в слова на бумаге.

Первым делом я написал письмо Питеру Таллису. Мой отец много о нем рассказывал. Из простого держателя лавки в переулке Сент-Полз, где ему приходилось иметь дело с разного рода сведениями и слухами и где, при желании, можно было узнать подтекст любой новости и даже выяснить, кто из сильных мира сего стоит за ней, он теперь превратился в уважаемого и состоятельного и уважаемого коммерсанта. Он был посредником, человеком, к кому обращались и те, у кого возникала необходимость обратиться с какой-либо просьбой к министру, и те, кто и сам был наделен могуществом и властью. Если иностранцу или заезжему купцу необходимо было продать товар, Таллис был именно тем человеком, который мог подсказать лучший рынок и назвать самую выгодную цену. Он был нашим другом, а заодно, так сказать, по совместительству, и нашим агентом в Лондоне.

Изложив на бумаге ситуацию, о которой, несомненно, он был и без того прекрасно осведомлен, я также выразил свое желание официально закрепить за нами право владения этой землей. В Лондоне Брайан наверняка виделся с Питером Таллисом, и вместе они могли бы найти какое-нибудь решение. Основным камнем преткновения было то, что мой отец считался беглым преступником, скрывавшимся от людей королевы.

Следующее мое письмо было адресовано Брайану. Изучая право в "Судебных Иннах", он, вне всякого сомнения, лучше меня понимал все правовые сложности нашей ситуации, а также мог войти в положение тех, кто зависел от нас. О женитьбе Янса он уже знал. Теперь я известил его о том, что у меня теперь тоже есть жена. В том же письме я рассказал ему также и о Легаре и о том, что ему необходим представитель в Лондоне.

Каковы превратности человеческой судьбы! Началось все с того, что мой отец, тогда еще сильный, молодой человек со здоровыми амбициями, нашел в Овраге Дьявола полусгнивший кожанный мешочек, в котором оказались несколько старинных золотых монет. Продажа этой находки положила начало его карьере и стала одной из причин, по которой он впоследствии оказался в Америке. Но вместе с тем, они принесли и кучу неприятностей, так как придворные чиновники, поверив наветам недоброжелателей отца, поверили в то, что мой отец нашел сокровище короля Джона, пропавшие "Драгоценности Короны", среди которых было и несколько старинных золотых монет. Находка монет и тот факт, что мой отец проживал в Фенланде, недалеко от Уоша, в районе которого были утеряны бесценные реликвии, были сочтены достаточным доказательством его вины. Мой отец был схвачен, допрошен, после чего и оказался в тюрьме. Отчаявшись в том, что ему удастся убедить кого-нибудь в правдивости своих слов, он совершил побег из Ньюгейтской тюрьмы и бежал в Америку. *

* О чем повествуется в романах "Земля Сакетта" и "Голубые горы". (Примечание автора)

Дела на наших угодьях обстояли наилучшим образом. Процветала также наша торговля с индейцами. С каждым годом в Америку переселялось все больше и больше людей, и мы понимали, что наступит такое время, когда они доберутся и сюда, так что в поисках новой земли мы с Янсом уже бывали по ту сторону гор, где и выстроили две своих хижины и распахали и засеяли участки земли в тех местах, где до нас бывали разве только индейцы. Или так, по крайней мере, нам тогда казалось. Теперь же, судя по последним открытиям, мы знаем, что до нас там проходили и другие.

Мне нечасто приходилось писать письма, и от столь длительного и непривычного занятия у меня совершенно затекла рука, так что отложив гусиное перо, я откинулся на спинку стула и остался неподвижно сидеть, глядя перед собой, погружаясь в раздумья.

Наш отец был убит сенеками, вместе с ним погиб его хороший друг Том Уоткинс. Моя мать сейчас в Англии вместе с Брайаном и Ноэллой. А Джубал? Что сталось с Джубалом, моим одиноким братом, отдалившимся от нас, бродящим где-то по свету?

Вот уже несколько лет мы не получали никаких вестей от него. Каждый год по весне я смотрел на дорогу в надежде, что он снова вернется домой хотя бы всего на несколько дней, чтобы увидеть нас.

Он был одиноким скитальцем, всегда державшимся особняком, но тем не менее любящим нас и любимым. Но даже любовь к нам не помешала ему стать своего рода отшельником, которого влекли к себе неведомые просторы и нехоженные тропы. Он уходил далеко на запад, и время от времени возвращался, рассказывая о великой реке, что протекает там, и больше которой мы в жизни еще не видели, а также о плодородных землях и лесах, где водится много дичи. А потом он ушел и больше не вернулся.