Луис Ламур - Там, на сухой стороне

Обогнули небольшой осинник, и там я увидел лося. Это был еще не заматеревший бычок, но уже очень упитанный. Его мяса хватило бы недели на две, и это при том, что часть мяса мы могли бы завялить на зиму. Я начал было поднимать винтовку, но остановился.

Выстрел отразится от стен каньона и пойдет гулять по горам, предупреждая всех и каждого, друзей и врагов, что я выбрался на охоту. С тяжелым сердцем я позволил лосю уйти. Стрелять еще рано - сначала нужно разведать горы, а потом уж давать знать о себе.

На опушке осиновой рощи я натянул поводья, остановил серого и прислушался. Лось ушел, не обращая на меня внимания. Ну и пусть его. Я взглянул вверх, на полого уходящую ввысь тушу огромной горы. По ее склону маршировали батальоны осин, стройными рядами, как солдаты, останавливаясь у подножья. Ниже расстилалась ровная трава, кое-где чередующаяся во впадинах с густым низкорослым кустарником. Тропа, по которой ехали мы, или ее двойник ниточкой вилась по этому склону.

Тропы в горах часто прокладывают животные, и их трудно увидеть, если только не смотреть сверху. Тропы могут также быть индейскими, либо проложенными каким-нибудь старателем, который застолбил в горах участок или даже построил себе хижину.

Чантри сказал, что у его брата не было ни жены, ни дочери. Кто же тогда эта таинственная девушка или женщина?

Может быть она просто жила с Чантри? А может быть нуждалась в заботе и он ей помогал?

Серый шагал легко. Мы спустились в овраг, пересекли его и стали подниматься по противоположному склону? петляя между осин, когда вдруг на тропе передо мной, загораживая дорогу, появились два всадника.

Один из них был коренастым, широкогрудым мужчиной с толстым, жестким лицом и крохотными глазками. Другой был похож на первого, только намного крупнее.

- И куда это ты направляешься? - спросил тот, что поменьше.

- Охочусь, - осторожно ответил я. - Думал, может лося подстрелю.

- Эта тропа закрыта, малец- сказал другой. - У нас там участок. Мы не хотим, чтобы в нас попала шальная пуля, так что или охоться ниже, или поезжай в другое место.

Его хмурое лицо - как трещина камень - расколола ухмылка.

- Да ведь если здесь станут почем зря палить, мы можем неправильно понять. Мы можем подумать, что стреляют в нас, и выстрелить в ответ. Тебе ведь это будет не очень приятно, малец?

Но меня на пушку не возьмешь. Он мне с самого начала не понравился, и я не поверил, что у них в горах участок.

- Нет, сэр, - сказал я, - мне будет не очень приятно. Мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь подумал, что я в него выстрелил и промахнулся. Такие вещи, - добавил, - могут подмочить репутацию.

Они оба уставились на меня. Видно, приняли за молокососа, которого можно легко напугать, но меня так просто не напугаешь.

Несколько лет назад однажды ночью, когда отца не было дома, я услыхал шум в свинарнике, схватил заряженное картечью ружье, фонарь и пошел посмотреть, что там случилось. Открыл дверь и увидел, что свиньи сбились в угол, а на них, глядя как удав на кроликов, наступает взрослый коугар. В этот момент он повернулся ко мне и поджал уши, а хвост его так и хлестал из стороны в сторону. Никто в здравом уме не станет становиться на дороге у коугара, потому что он на вызов всегда отвечает дракой. Но я не собирался отдавать ему наших свиней и выстрелил в ту же секунду, как он на меня прыгнул.

Огромная кошка сбила меня с ног, я кубарем вывалился на улицу, стукнулся головой о камень и потерял сознание. Но когда отец вернулся, шкура коугара уже сушилась во дворе.

- Послушай, малец, - сказал тот, что был покрупнее, - ты еще мал, хоть и вымахал самого себя шире. Если не будешь выбирать слова, кто-нибудь тебя хорошенько выпорет.

- Может и так, - сказал я. - Но ему придется пороть меня с куском свинца в пузе. А если их будет двое, то они оба получат по пуле. Это свободная земля, открытая для всех, и если вы боитесь, что в вас выстрелят, валите к себе на участок и копайте на здоровье, потому что я смогу отличить работающего человека от оленя и не стану стрелять в его сторону - если он сам не напросится. Я приехал в горы за мясом и спущусь, только когда достану мясо.

Я держал винтовку поперек седла. Оба мужчины были вооружены револьверами, а у одного в чехле лежал винчестер, но ведь он был в чехле, да и револьверы, прежде чем стрелять, нужно было достать из кобуры, а мой "генри" смотрел прямо на них.

- Поезжай за своим мясом, - сказал коренастый, - но держись подальше от этого склона, иначе будет тебе и стрельба, и все, что захочешь.