Марк Аврутин: Мифы о великой войне

При подготовке плана нападения на СССР в сознании Гитлера на стратегический аспект наложился идеологический, причём, превалировал последний. Стратегический аспект, как известно, состоял в приобретении путем захвата ресурсов, необходимых для разгрома англосаксов в борьбе за мировое господство. Суть идеологического аспекта состояла в спасении Европы от «чумы еврейского большевизма» и в уничтожении его истоков в советской России, которая представлялась Гитлеру «новой Иудеей». Теория мирового еврейского заговора поставила СССР в один ряд с Америкой и Англией. И Гитлер решил покончить с Советским Союзом, пока Америка ещё не набрала силу. И эта цель несомненно имела для Гитлера куда более сокровенный смысл, чем для Сталина — освобождение той же Европы от фашизма и капитализма.

Среди причин нападения на СССР может быть выделена и такая, которую мы условно назвали ситуационной. Гитлер, вдохновлённый столь грандиозными победами германской армии и одновременно докладами о крайне низкой боеспособности Красной Армии, на одном из совещаний с военным руководством в январе 1941 года высказал соображение о том, что русские вооруженные силы представляют собою обезглавленный колосс на глиняных ногах. (Это в то самое время, когда согласно «Ледоколу» Гитлера мучили кошмары из-за нависшей угрозы со стороны СССР). Закончил он своё выступление на том совещании утверждением: «Россия должна быть разбита сейчас, когда русские войска лишены хорошего руководства». Перед нападением же на Советский Союз Гитлер, как всегда, в официальном заявлении взвалил всю вину на СССР, который якобы «готовился напасть на Германию сзади». Гитлер, конечно, не смог тогда привести достаточно убедительные доказательства. Этот пробел спустя сорок лет восполнил В. Суворов при помощи специально подобранных цитат из мемуаров советских военачальников.

Не согласившись с авторами «ледокольной» версии в том, что фактором, ускорившим нападение Германии на Советский Союз летом 1941 года, явилась концентрация частей Красной Армии вдоль западной границы СССР, мы, тем не менее, не сомневаемся в самом существовании такого фактора ускорения. Сегодня, когда пишутся эти строки, с момента окончания Второй мировой войны минуло шестьдесят лет. Период между Первой и Второй мировыми войнами был втрое короче. Европейские страны не успели «насладится» миром и всячески старались избежать новой войны, к которой их толкали Германия и Советский Союз. Что касается Германии, то её агрессивно-экспансионистские устремления были всем очевидны, чего нельзя сказать о Советском Союзе. До сих пор официальные историки отстаивают концепцию, согласно которой Советский Союз нуждался в мире, боролся за мир и т. д. Советская дипломатия в лице наркома Литвинова действительно чуть ли не возглавляла борьбу европейских стран за мир и коллективную безопасность. Вот только борьба та на деле преследовала совсем иную цель. Советский Союз сыграл провокационную роль, накаляя страсти в Европе, подталкивая прогрессивную общественность на борьбу с гитлеровской экспансией. Когда эти страсти достигли предела и под давлением общественности лидеры европейских стран начали вместо политики умиротворения Германии проводить политику жёстких ультиматумов, советская дипломатия, сделав своё дело руками Литвинова, резко сменила курс. Сознавал ли Литвинов, что исполнял роль марионетки в руках Сталина? Хотелось бы верить, что нет. Впрочем, это не имеет значения для нашего последующего изложения.

Гитлер всегда хорошо понимал Сталина и почти мгновенно отреагировал на смещение Литвинова, предложив в мае 1939 года через своего посла в Москве возобновить переговоры по экономическим проблемам. Гитлер не мог останавливаться в своих экспансионистских планах, так как они служили основой его политики. Политика же была для Гитлера не прибыльной или почётной профессией, а средством достижения давно поставленных целей, поэтому менять он её не мог. Это хорошо понимал и Сталин, фактически предложив Гитлеру выход из угрожавшей ему со стороны Запада блокады. Конечно, ошибки Сталина способствовали приближению начала войны с Германией, но не те, на которые указывают авторы «Ледокола-Грозы». Первой такой ошибкой стала Польша. Сталин, стремившийся разжечь пламя большой европейской войны, на деле сыграл роль брандмейстера. Польша ещё имела достаточно сил и желания сопротивляться гитлеровской агрессии и сопротивлялась бы, не начни Сталин свой «освободительный поход», — уж очень ему не терпелось. Нельзя же, в самом деле, поверить, что Сталина волновала судьба украинцев, белорусов, а главное, евреев, проживавших в Польше. Только благодаря вероломному сталинскому вторжению, осуществился первый германский блитцкриг. Сознавал ли Сталин, что способствовал его осуществлению? В1939-40-х годах Сталина-стратега «совратил» Сталин-колонизатор. Упустив главную стратегическую цель, он занялся присоединениями территорий, которые могли бы ему достаться, как говорится, даром, т. е. без боя, чем, в конце концов, сильно разгневал Гитлера.