Эрих Машке - Немецкий орден

Так и стоял король перед Мариенбургом с великой силой, и чем дольше он стоял, тем меньшего достигал он. Бывшие же в доме милостью Божьей набрались сил, наносили большой урон польскому войску и подкарауливали многих людей короля и убивали их, так что он в битве не потерял столько людей, сколько при осаде крепости. Ибо те выскакивали из орденского дома и с силой врывались во вражеские ряды и наносили большой урон; особенно же отличались этим моряки: стоило большого труда вернуть их обратно в дом, когда они выбегали из замка. Так храбро и так мужественно исполняли эти бедные парни свою службу, что и прочим рыцарям и кнехтам также приходилось показывать, на что они способны. Потому и король, и его люди говорили: «Думали мы, что они у нас в осаде, а ведь это мы в осаде у них».

В крепость же приходили письма от венгерского короля, призывавшие сохранять мужество, он желал им снятия осады. Тем самым весьма укреплялись они духом в крепости, позволяли звучать тромбонам и свирелям, а перед крепостью ежедневно состязались в рыцарских ристалищах с язычниками и поляками. Тем временем в Кенигсберг прибыл и маршал Ливонии со множеством воинов. Это придало мужества нижним землям (тем, что севернее Эрмланда), и они тоже снарядили свои боевые отряды, так что объявился Витольд со своим войском и двинулся навстречу маршалу, желая снова с ним сразиться. Уже подошел он к реке Пассарге, когда епископ Гейльсбергский предостерег его от дальнейшего пути. Тогда вернулся он снова под Мариенбург и опять стал в осаду и после этого оставался при короле еще 14 дней, так и не дерзнув пройти через нижние земли. Когда же покинул он польского короля, то принужден был снова идти старой дорогой через Мазовию, какой и пришел.

В Пруссии король раздал немало имений и деревень рыцарям и кнехтам, которые прежде сдавали и уступали ему замки и содействовали в овладении страной. Однако он отблагодарил их так, как они того заслуживали. Крупным городам же предоставил он особые свободы, которых прежде они не имели, и многие из них тем самым добровольно подчинились его приказу. И когда он возомнил себя властителем страны, но простоял восемь недель под Мариенбургом, тогда он оттуда и ушел.

18 сентября герцог Людвиг Рудольф Заганский, господин Берндт фон Цинненберг и господин Ашпан и с ними около 5000 воинов подошли к городу Коницу, осажденному королем Казимиром Польским с такими большими силами, что на каждого немецкого воина приходилось человек по 6, а то и более поляков, как сообщил один пленный, богемский господин по имени Костка, который на день святого Михаила отправился в Мариенбург и побывал также у короля. От предводителей союза король слышал, что у немцев не осталось больше народа; ему и полякам говорили: «Король, немцы идут сюда, воинов у них мало, однако народ очень крепкий, обычно добрый и все как на подбор». Король отвечал им, что даже не стоит желать ему удачи, ибо и сражаться с ними он не намерен, а просто повелит затоптать их всех лошадьми. Вечером поляки тоже упражнялись в великом высокомерии; там, где сидели они друг подле друга, там они говорили: «Сыграем в кости!» И спрашивали друг у друга, сколько кто из них желает поставить на кон германцев. Один ставил другому одного к шести, другой одного против десяти. И, услышав это, господин Костка, как сам он позже рассказывал в зале господина великого магистра, ответил полякам: «Вы теперь играете на них, что же, играйте, ибо вы их не знаете, а я знаю их хорошо. Их немного, однако они весьма бодры. Вот увидите, они будут стоять крепко и не побегут». На что поляки говорили ему, что он, наверное, просто труслив. Он же им в ответ: «Те, что замышляют против нас нечто, и в самом деле придут сюда. На поле брани я хочу стоять впереди, как подобает доброму воину, посмотрим, как будете стоять вы, поляки».

Немало еще похвалялись поляки в тот вечер. Однако всемогущий Господь и драгоценная мать его, пресвятая Дева Мария, взирали с глубоким милосердием на немцев, что во хвалу и к чести их пришли в землю пруссов, желая спасти орден Девы Марии; они придали им сил и мощи и благого мужества, дабы противостоять полякам. И подошли они к самому Коницу, и выстроились в полном боевом снаряжении, и нашли короля Польского тоже готовым сразиться.

И вот, завидев войско противника, поляки обернули дело в свою пользу, выстроившись на вершине холма, немцы же оказались на его склоне. Первая боевая линия польского войска состояла из 500 копий {44} 44 Одно копье — 30 конных воинов. — Прим. авт . , как это признает и польский воевода господин Лукас, и прочие польские господа, у немцев же было не более 70 копий. Но Господь помог им таким образом, что с помощью данной Богом силы немцы мечами прорубили себе путь сквозь поляков и намеревались уже быстро снова перейти к очередным ударам, и господин Ройс фон Плауэн, господин Фейт фон Шенберг, Георг фон Шлибен, Кунц Цедевиц и другие, что были осаждены в Конице, вышли из города на помощь немцам. Увидев это, поляки вскоре обратились в бегство, и многие при этом были взяты в плен и убиты.