Энтони Саттон: Орден «Череп и кости». Тайная власть. Как Орден контролирует систему образования

В первой вступительной части книги были представлены три предварительные гипотезы и некоторые подтверждающие их факты.

Мы также заявили, что если какая-то группа хочет контролировать будущее американского общества, то она должна в первую очередь контролировать систему образования, то есть будущее население. Эта часть описывает, как Орден контролирует образование.

Всё началось в Йельском университете. Даже официальная история Иельского университета осознаёт его могущество и успех:

«Могущество этого места определяется безошибочно. Йель был организован. Йель внушал своим сыновьям верность, которая была заметна и впечатляла. «Люди Йеля» после его окончания добивались таких успехов, что появлялось подозрение, что они и там работали друг на друга. Короче говоря, Йель был раздражающе и загадочно успешным. Для соперничающих институтов и университетских реформаторов в старом Йельском колледже было что-то раздражающее и тревожное». [1] George Wilson Pierson, Yale College 1871–1922 (Yale University Press, New Haven, 1952) Volume One, p. 5– Прим. авт.

И этот успех был более чем очевидным для главного соперника Йеля — Гарвардского университета. Настолько очевидным, что в 1892 году молодой преподаватель Гарвардского университета Джордж Сантаньяна отправился в Йель проводить расследование этой «возмутительной легенды» о могуществе Иельского университета. Сантаньяна цитировал гарвардского выпускника, который собирался отправить своего сына в Йель, так как в жизни «все гарвардцы работают на йельцев». [2] E.E. Slosson, Great American Universities (New York, 1910) p. 59–60– Прим. авт.

Но никто ранее не задавал очевидный вопрос — почему? Что такое «могущество Йеля»?

В 1850-е годы три члена Ордена закончили Йельский университет и, работая вместе время от времени, вместе с другими членами Ордена устроили революцию, которая изменила лицо, направление и цели американского образования. Это была быстрая, тихая и чрезвычайно успешная революция. Американский народ даже сегодня, в 1983 году, не осознаёт того, что произошёл государственный переворот.

Членами революционного трио были:

— Тимоти Дуайт, профессор в Йельской школе богословия, впоследствии 12-й президент Йельского университета.

— Дэниел Коит Гилман, первый президент Калифорнийского университета, первый президент Университета Джонса Хопкинса и первый президент Института Карнеги.

— Эндрю Диксон Уайт, первый президент Корнельского университета и первый президент Американской исторической ассоциации.

— Все члены этого примечательного трио были инициированы в Орден с промежутком в несколько лет (1849, 1852, 1853). Они немедленно отправились в Европу. Все трое стали изучать философию в Берлинском университете, где царила монополия постгегельянской философии.

— Дуайт учился в Берлинском и Боннском университетах с 1856 по 1858 год.

— Гилман учился в Берлинском университете в 1854–1855 годах у Карла фон Риттера и Фридриха Тренделенберга — выдающихся «правых» гегельянцев.

— Уайт учился в Берлинском университете с 1856 по 1858 год.

Примечательно, что в 1856 году в Берлинском университете (в Институте психологии) преподавал ни кто иной, как Вильгельм Вундт, основатель экспериментальной психологии в Германии, которая стала источником для десятков американских диссертантов, которые затем возвращались из Лейпцига, чтобы начать движение в поддержку современного американского образования.

Почему так важен немецкий опыт? Потому что в эти годы, сразу по окончании университета, эти трое сформировали свои взгляды, спланировали своё будущее, и в этот период в Германии господствовала философия Гегеля.

Среди гегельянцев было две группы. Правые гегельянцы стали родоначальниками прусского милитаризма, источником Первого объединения Германии и прихода к власти Гитлера. [3] Здесь автор допускает несколько упрощенное изложение истории. Фридрих IIВеликий (1712–1786), который тоже был масоном, правил до того как Гегель изложил свою концепцию. Можно говорить, что, скорее, он был родоначальником данных аспектов философии Гегеля, а не наоборот. Что касается Гитлера, то если философия Гегеля и была одной из причин его прихода к власти, то она не была первостепенной причиной. — Прим. пер.