Уильям Ширер - Взлет и падение третьего рейха. Том I

Вероятно, считая, что письмо Муссолини явилось недостаточной пилюлей Гитлеру, некоторые немецкие авторы, в большинстве своем очевидцы драматических событий тех дней, приводят вымышленный текст этого письма дуче фюреру. Эрих Кордт, один из антинацистов–заговорщиков, который возглавлял секретариат министерства иностранных дел, первым привел этот вымышленный текст в своей книге «Иллюзия и реальность», выпущенной в Штутгарте в 1947 году. Кордт не включил его во второе издание книги, но другие авторы продолжали цитировать текст первого издания. Этот текст фигурирует в книге Петера Клейста «Между Гитлером и Сталиным», выпущенной в 1950 году, и даже в английском переводе мемуаров Пауля Шмидта, вышедшем в Нью–Йорке и Лондоне в 1951 году. Подлинный же текст письма был опубликован в Италии в 1946 году, а его английский перевод был включен в сборник «Нацистско–советские отношения», выпущенный госдепартаментом в 1948 году. Д–р Шмидт, который находился рядом с Гитлером, когда Аттолико передал ему письмо, утверждает, что оно звучало так: «В один из самых мучительных моментов своей жизни должен сообщить вам, что Италия не готова к войне. Согласно тому, что говорят ответственные начальники служб, бензина у итальянских ВВС хватит только на три недели боевых действий. Так же обстоит дело с поставками для армии и с сырьем… Войдите, пожалуйста, в мое положение». Удивительно интересно о подделке текста письма рассказывается в книге Нэмира «В нацистскую эру». — Прим. авт.

Это еще больше усугубило неудовольствие Берлина и замешательство Рима, и ситуацию пришлось улаживать Чиано. Аттолико позднее рассказывал ему, что сделал это намеренно (то есть потребовал доставки перечисленных материалов до начала военных действий), чтобы «убить в немцах желание удовлетворять наши просьбы». Доставить 13 миллионов тонн грузов за несколько дней было, естественно, невозможно, и Муссолини извинился перед послом Макензеном за «недоразумение», заметив при этом, что даже сам господь бог не смог бы перевезти такое количество грузов за несколько дней и что ему никогда не приходила в голову такая абсурдная просьба. — Прим. авт.

«Риббентроп не знал о том, что был послан Далерус, — показал Геринг. — Я никогда не говорил о нем с Риббентропом, который не знал ничего о том, что Далерус курсирует туда и обратно между британским правительством и мной». Но Гитлера Геринг держал в курсе дела. — Прим. авт.

Вероятно, имеется в виду послание президента Рузвельта Гитлеру от 24–25 августа с требованием проведения прямых переговоров между Германией и Польшей. — Прим. авт.

Справедливости ради надо отметить, что Далерус был совсем не так прогермански настроен, как может показаться на основании ряда документов. Ночью в тот понедельник, после встречи с Герингом, состоявшейся в штаб–квартире люфтваффе в Ораниенбурге и длившейся два часа, он позвонил Форбсу и сказал: «Немецкая армия будет готова к нападению на Польшу в ночь на 31 августа». Форбс поспешил передать эту информацию в Лондон. — Прим. авт.

«Я старался перекричать Гитлера, — телеграфировал Гендерсон Галифаксу на следующий день. — …Я повышал голос до предела». Об этом проявлении эмоции не упоминалось в английских документах более раннего периода. — Прим. авт.

Генерал Гальдер изложил в своем дневнике 29 августа суть замысла Гитлера. «Фюрер надеется, что он вобьет клин между Англией, Францией и Польшей… Основные идеи — выставить только демографические и демократические претензии… 30.8 — Поляки в Берлине. 31.8 — Разрыв. 1.9 — Применение силы». — Прим. авт.

Хотя и написанная в примирительном тоне, британская нота по сути оказалась жесткой. Правительство его величества «разделяет» желание Германии улучшить отношения, но оно не может жертвовать интересами своих друзей ради достижения этого улучшения. Оно отчетливо осознает, что правительство Германии «не может жертвовать интересами Германии, но и правительство Польши находится в таком же положении». Правительство Великобритании вынуждено сделать «небольшую оговорку» в отношении условий Германии и, выступая всецело за скорейшие прямые переговоры между Берлином и Варшавой, «считает невозможным установить контакт уже сегодня». (Текст из Британской синей книги, с. 142–143.) — Прим. авт.