Иван Калинин - Русская Вандея

«Исполняя долг перед нашей измученной родиной и приказы командира корпуса о водворении порядка в тылу, я признал необходимым произвести аресты лиц командного состава гарнизона г. Симферополя, систематически разлагавшего тыл. Создавая армию порядка, приглашаю всех к честной, объединенной работе на общую пользу».

Вслед за тем, дабы прекратить безнаказанный грабеж высшими начальниками казенных денег и приобретение ими валюты, Орлов распорядился, чтобы банки и казначейства не выдавали частным лицам свыше 10000 руб. и учреждениям свыше 50000 руб.

Адмиралы, генералы и прочие воры всполошились. Они обрисовали Слащеву Орлова как большевика. Тщетно герцог Лейхтенбергский, служивший в полку Орлова, доказывал, что обер-офицерское движение есть естественный протест офицерских низов против потерявшего стыд и совесть генералитета. Слащев все-таки приказал схватить Орлова и повесить вместе с членами его семьи без суда и следствия.

Ген. Май-Маевский, пропивший Харьков, двинулся против Орлова из Севастополя и победителем вступил в Симферополь. Орлов ушел со своим отрядом в Ялту и Алушту. Завязались переговоры. Мятежник требовал удаления генерала Шиллинга, адм. Бубнова, Ненюкова и других казнокрадов.

В это время (в феврале) к берегам Крыма выехал со своими бандитами ген. Покровский. Безработный кондотьер предложил крымским генералам выловить мятежного капитана. Но, едва он высадился в Ялте, Орлов арестовал его, не причинив, впрочем, никакого вреда генералу-от-виселиц.

Когда против Орлова двинули значительные силы, он ушел в горы и скитался там весь 1920 год.

— Еще новый зеленый! — не без удовольствия сообщали демократические газеты.

Мы стояли в Георгие-Афипской. На севере, у Кубани, грохотали орудия красных; на юго-востоке, в предгорьях, зеленая армия Пилюка и других знаменитостей бомбардировала бегущие обозы и войска.

Ген. Сидорин отправил к ним для переговоров начальника политической части штаба Донской армии сотника графа Дю-Шайла, эс-эра. Возвратившись, этот посол сообщил, что зеленые стоят вполне на эс-эровской платформе, подлинные демократы, враги большевиков и контр-революционных генералов.

Однако эти единомышленники казачьих демократов почему-то отбивали казачьи обозы, грабили беженцев, обстреливали донские части и т. д.

Черноморская губерния все время зеленела, а теперь совсем заэс-эрила. Добровольческий режим до того замучил здешних крестьян, что они с великой радостью давали убежище и считали своими друзьями всех, кого преследовала Доброволия, будь то остатки большевистских отрядов, дезертиры или уголовные преступники. Когда Доброволия расшибла голову на Украине, в Черноморской губ. воцарилась анархия. Эс-эры Филипповский и Воронович поспешили придать ей эс-эровскую окраску.1 Они наспех сфабриковали какой-то съезд советов, который постановил объявить, — не много, не мало, — независимую черноморскую республику, завязать сношения с соседними государственными образованиями и начать наступление на Новороссийск.

Куда ни взглянешь, у демократического казачества везде союзники: Колька Орлов, сотник Пилюк, Филипповский и Воронович, эс-деки Грузии. Это ли не залог скорого торжества в России демократических идей!

Казачьи политики до конца жили в эмпиреях, а не в окружении действительности. Сидорин доказывал «хузяевам» бессмысленность разрыва с Деникиным и предостерегал от увлечения Грузией;

Черносотенная пресса, чтобы дискредитировать черноморское эс-эровское движение и придать ему большевистскую окраску, сообщила, что главным воротилой в Сочи является эс-эр Питирим Сорокин (профессор Петроградского университета), командированный из Москвы.

Но в Георгие-Афипской так и не могли решить, куда итти донскому казачеству. Предоставленное самому себе, оно катилось по инерции к морю. Мимо нас тянулись бесконечные вереницы всадников и пеших. За день их проходили тысячи.

Сколько живой силы! Сколько еще вполне здоровых, боеспособных людей! Нет, не количеством победили большевики белых, а революционным энтузиазмом и организованностью!

На станции скопилось такое множество поездов, что ни один из них не мог двинуться дальше по загроможденным путям. Пришлось произвести расчистку, сбросив под откос сотни полторы вагонов. Несколько поездов отправили в Новороссийск под охраной бронепоездов. Братья зеленые, число которых увеличивалось за счет своих же казаков, беспрерывно переходивших к ним, только тогда держались на почтительном расстоянии от железной дороги, когда видели жерла пушек.