Александр Петряков - Великие Цезари

Итак, первую половину своего правления Тиберий зарекомендовал себя как ответственный государственный деятель, а затем уехал на Капри, совершенно забросил все дела, предаваясь сладострастным забавам. Светоний по этому поводу пишет: «…вернувшись на остров, он окончательно оставил все государственные дела. Более он не пополнял декурии всадников, не назначал ни префектов, ни войсковых трибунов, не сменял наместников в провинциях; Испания и Сирия несколько лет оставались без консульских легатов, Армению захватили парфяне, Мёзию – дакийцы и сарматы, Галлию опустошали германцы – он не обращал на это внимания, к великому позору и неменьшему урону для государства».

Здесь Светоний, похоже, сгущает краски – отлаженный Августом государственный механизм хорошо и бесперебойно работал и в отсутствие принцепса в столице (вспомним, что и Август уезжал в провинции не на один год). Да и Тиберий, даже находясь на Капри, так или иначе отслеживал ход государственных дел, получая депеши и давая указания в своих письмах. Когда его спросили, почему он не меняет наместников, он привел такой пример. Получивший рану человек не отгонял пьющих его кровь мух, а когда сердобольные люди хотели их отогнать, он не позволил, говоря, что новые, голодные мухи принесут ему еще больше мучений, чем те, которые уже напились. Так же и с наместниками, если их сравнить с мухами.

Тиберий скончался в возрасте семидесяти восьми лет, пробыв у власти двадцать три года. Его смерть, если верить источникам, была насильственной: Калигула задушил старика в постели своими руками. По другим сведениям, это сделал подушкой командир гвардейцев Макрон на глазах у Калигулы. Тиберий завещал власть Сапожку наравне со своим родным внуком Тиберием Гемеллом, но Калигула, будучи сыном популярного в народе Германика, без труда занял престол, а затем устранил соперника.

В период ознакомления с материалом к этой книге автора не покидало чувство, что древние историки, подробно и в деталях описывая дела, поступки, характер, привычки, режим дня, взаимоотношения с родственниками, друзьями и врагами и т. д., чего-то не договаривают. Образ Августа, более сорока лет правившего могущественным государством и оставившего после себя подробную летопись своих деяний, остается каким-то размытым. Исторический портрет этого человека кажется составленным из кусочков мозаики, как бы уже использованных в других изображениях. Нет в нем монументальной цельности, как, скажем, в образе его предшественника, Цезаря.

Светоний и Тацит рисуют весьма неоднозначный и во многом противоречивый образ как человека, так и политического деятеля. Светоний описывает нам образ жизни, подробности быта, внешность и прочее настолько подробно и дотошно, что с его слов вполне можно составить фоторобот. Говорит о жестокости, женолюбии и прочих отрицательных чертах Августа и в то же время пишет о его милосердии, справедливости, мужестве и прочих достоинствах. Тацит также, пересказывая противоречивые о нем мнения его родственников и современников, не дает обобщенного и цельного портрета нашего героя.

К Николаю Дамасскому и Веллею Патеркулу, апологетам Августа, следует относиться по-разному. Современник Августа Веллей описывает все же реальные, увиденные своими глазами события, давая им положительные оценки, но тут просвечивает понимание того, что многое сделано Августом из чувства самосохранения и корыстных побуждений. А Николай Дамасский, который был придворным историком, представляет нам Августа как идеального и непогрешимого правителя.

Дион Кассий дает образ часто меняющего свои убеждения и взгляды человека, приспосабливающегося к обстоятельствам и извлекавшего из них максимальную пользу для государства. И коль скоро это привело к положительному результату (мир без войн, экономический рост, развитие культуры и прочее), то Август – великий и прозорливый правитель и т. д.

А теперь давайте задумаемся, почему ни его современникам, ни древним и ни новым историкам не удалось представить на страницах своих сочинений цельный и понятный во всем образ человека, на первых ролях игравшего целых пятьдесят восемь лет в кровавые политические игры, потребовавшие сотен тысяч жизней за период гражданских войн? Разумеется, следует прежде всего иметь в виду, что в различные периоды своей политической борьбы, а затем и более чем сорокалетнего правления ему приходилось ставить различные цели и достигать их также различными способами. Но и тут также возникает много сомнений. Если принять желание Октавиана отомстить убийцам Цезаря (основной мотив вхождения во власть) за искренний и страстный порыв молодого человека, создавшего себе идеал в образе божественного Юлия, то неужели только ради этого стоило долгие годы вести кровавые войны со своими вчерашними союзниками, теми же Лепидом и Антонием, чтобы захватить в их войске того или иного личного врага?