Филип Коломб - Морская война

Именно в таком смысле Наполеон написал письмо Вильневу в Ферроль, стараясь ободрить его убеждением, что все шло как следует (см. письмо от 13 августа). Но Вильнева и этим нельзя было ободрить.

«Я собираюсь в плавание, – писал он Декре из Ферроля. – Без сомнения думают, что я, будучи во главе 29 кораблей, могу теперь разбить всякую эскадру, приблизительно равную моей по силе. Я не боюсь признаться вам, что я не был бы рад встрече с 20 кораблями. Наша морская тактика отжила свой век; мы умеем только построиться в линию, а это как раз то, чего хочет от нас неприятель. У меня нет ни времени, ни средств выработать с командирами судов обеих наций другой боевой порядок… Все это я предвидел еще прежде, чем выходил из Тулона; но мои мечты не исчезали до тех пор, пока я не увидел присоединившиеся ко мне испанские корабли… Тогда мне пришлось во всем отчаиваться».

Различные приказания, данные Аллеманду, не согласуются с его действиями. Судя по Troud'y, он должен был идти на Ферроль, как только выход в море будет свободен, и крейсировать только в том случае, если бы ему отрезали путь туда. В Виго он нашел приказания Вильнева идти на сборный пункт в Пенмаркс. James говорит, что Аллеманд никаких приказаний в Виго не получал.

Труд. Он говорит также, что до оставления Вильневом Вест-Индии он получил приказания, которые могли оправдать его отплытие к Кадису. Я, однако, скорее думаю, что он опирался на последнюю часть письма Наполеона от 8 мая, уже цитированную выше.

Ошибка Алисона заключается в том предположении, что сцена эта разыгралась 11-го вместо 23 августа и в принятии Ферроля за Кадис. Причина его заблуждения, вероятно, заключается в том, что, зная запрещение Вильневу входа в Ферроль, он не понял, что последнее относилось только к гавани Ферроля, а не к рейду, и было вызвано лишь затруднительностью выхода из гавани при всяком другом ветре, кроме северо-восточного.

Наполеон – Латуш-Тревиллю.

Я подразумеваю захваты, сделанные пароходом «Аугуста» около устьев Жиронды во время разгара войны.

Я говорю о пленении перуанскими судами «Гуаскар» и «Унион» чилийского транспорта «Римас», имевшего на палубе 300 кавалеристов с лошадьми.

Я придаю этому выражению техническое значение, определяя им море, обладание которым ни одна из сторон не пытается удержать и которому поэтому ни одна сторона не угрожает.

Когда будет речь о тактике в открытом море, то будет видно, что относительно ее это справедливо в значительной степени.

Эскадра Кохрэйна из 7 линейных кораблей, из которых 5 впоследствии прошли в Вест-Индию, наблюдала за портом Фсрроль до 28 февраля 1805 г. и достигла Барбадоса только 3 апреля. В Вест-Индии тогда было всего 2 линейных корабля – 1 на Ямайке и 1 на Барбадосе. Миссиеси вышел из Рошфора 17 января. Он окончил свою летучую экспедицию к 16 марта и, вероятно, покинул Вест-Индию как раз по прибытии туда Кохрана.

Цитадели бывали обыкновенно на самом берегу или близко к нему, хотя и не всегда. Но как бы то ни было, на берегу они были или далее внутрь материка, задача велась к тому, чтобы сделать их со стороны суши настолько же сильными, как и с моря. Как и на этих двух примерах, цитадели обыкновенно прикрывали город, но не окружали его со всех сторон. Иногда мы видим города, хорошо защищенные с сухого пути, но почти совсем открытые со стороны моря. Просмотрев целый ряд планов, видишь, что при начертании их не столько беспокоились за безопасность приморской стороны, сколько заботились об обеспечении со стороны суши. Вряд ли и могло быть иначе в работе строителей с большим опытом атак.

Так как Медина Сидониа действовал, по свидетельству обоих этих авторитетов, в согласии с определением военного совета, то первоначально полученные им инструкции имеют мало важности.

У Льюнсона есть интересный параграф, о котором, кажется, Лаутон не знал. Он говорит:

«В 1588 г., когда герцог Медина пришел в Англию, он, если бы у него был лоцман, знающий Лизард, который он принял за Рамхед, на следующее утро, наверное, сделал бы попытку нападения на наши суда в Плимуте, пока еще о нем не подозревали и не видели его».

Другие способы исчисления водоизмещения, принятые в следующее царствование, давали результаты большие и разнившиеся между собой от 20 до 50%.