Вера Фигнер: Запечатленный труд (Том 1)

В Шлиссельбург привозили не для того, чтобы жить. «Это самое сильное и неприятное наказание» [28] Е. Е. Колосов, Государева тюрьма Шлиссельбург, М., 1930, стр. 19. , - признался царь, направляя в крепость очередную партию революционеров. Тюремщики же прямо говорили узникам: «Отсюда выносят, а не выходят».

«Мы были лишены всего, — пишет В. Н. Фигнер, — родины и человечества, друзей, товарищей и семьи; отрезаны от всего живого и всех живущих» [29] См. настоящее издание, т. II, стр. 12. .

Где-то там, за стенами крепости, за часовыми, в другом мире, продолжалась история. Сменялись правительства, образовывались новые партии, выходили книги, подрастали дети. В Шлиссельбурге все тихо и неподвижно. Десять, пятнадцать, двадцать лет тишины. Одиночество, праздный ум, праздные руки. «Вы узнаете о своей дочери, когда она будет в гробу» [30] См. там же, стр. 14. , - ответил сановник матери Фигнер.

Многие не выдерживали.

Михаил Новорусский, осужденный по процессу Александра Ульянова в 1887 году, подсчитал жертвы Шлиссельбургской крепости за 22 года, с августа 1884 по январь 1906 года:

Казнено — 13 человек.

Умерло — 15 человек.

Покончило жизнь самоубийством — 3 человека.

Сошло с ума — 5 человек.

Покончило самоубийством после освобождения — 4 человека.

Умерло вскоре после освобождения — 2 человека.

_________________________

Всего 42 человека.

Вышли из тюрьмы 24 человека, из них 19 просидели в Шлиссельбурге 10 и более лет. Срок заключения шлиссельбуржцев за эти годы составил в совокупности 477 лет! [31] См. М. Новорусский, Записки шлиссельбуржца. 1887–1905, М., 1933, стр. 311–313.

История знает немало случаев героической борьбы заключенных.

Томмазо Кампанелла, итальянский мыслитель, один из представителей утопического коммунизма (1568–1639), пробыл в тюрьме 27 лет. Зверские пытки, одиночество не сломили его. В заключении он написал полную оптимизма книгу «Город Солнца» и в ней изобразил коммунистическое общество будущего.

Феликс Эдмундович Дзержинский, отбывавший заключение в тяжелые годы столыпинской реакции, когда многими овладело уныние, проявил огромную силу духа. В тюрьме вырабатывалась тактика: выдержка, углубленная работа над собой. Силы и нервы не растрачивались на мелкие индивидуальные протесты по незначительным поводам, их сохраняли для принципиальных коллективных выступлений, для грядущих боев.

Вера Фигнер как бы предвосхитила эту тактику: «Я решила — терпеть в том, что стерпеть можно, но, когда представится случай, за который стоит умереть, я буду протестовать — и протестовать насмерть» [32] См. настоящее издание, т. II, стр. 44. .

Вера Николаевна, человек скромный, лишенный мелкого тщеславия, естественно, не пишет о своей исключительной роли в тюремной жизни и в борьбе узников с тюремщиками. Объективная оценка этих 22 лет жизни революционерки содержится в словах ее товарищей и врагов.

Вот что пишут шлиссельбуржцы.

Герман Лопатин: «Вера принадлежит не только друзьям — она принадлежит России» [33] См. там же, стр. 18. .

Сергей Иванов: «Есть натуры, которые не гнутся, их можно только сломить, сломить насмерть, но не наклонить к земле. К числу их принадлежит Вера Николаевна…» [34] Галерея шлиссельбургских узников, ч. I, стр. 293.

Михаил Ашенбреннер: «Лучший, любимый, самоотверженный товарищ, нравственное влияние которого было так спасительно для изнемогающих…» [35] М. Ю. Ашенбреннер, Шлиссельбургская тюрьма за 20 лет. От 1884 по 1904. «Былое» № 1, 1906, стр. 96.

Вот выдержка из рапорта полковника Каирова:

«Арестантка № 11 составляет как бы культ для всей тюрьмы, арестанты относятся к ней с величайшим почтением и уважением, она, несомненно, руководит общественным мнением всей тюрьмы, и ее приказаниям все подчиняются почти беспрекословно; с большой уверенностью можно сказать, что проявляющиеся в тюрьме протесты арестантов в виде общих голодовок, отказывания от гуляний, работ и т. п. делаются по ее камертону» [36] См. М. Новорусский, Записки шлиссельбуржца. 1887–1905, стр. 407. .

Борьба с врагами-тюремщиками лучше всего поддерживала силы и дух узников.

Но нужна была и гимнастика для тела: физические упражнения каждый день и помногу. Вера Николаевна вышагивала по крохотной камере из угла в угол до 10 верст в день, за 20 лет — путь, равный окружности экватора. Нужна и пища уму — упорные, систематические занятия. «Если я писательница, — сказала как-то Фигнер, — то меня сделал ею Шлиссельбург».