Владимир Снегирев - Вторжение

Все делалось в спешке. Многие были призваны из запаса в Средней Азии: кому-то показалось, что с мусульманами лучше воевать самим мусульманам. Да и для скрытности действий так лучше. Призванных называли «партизанами» (в марте 1980-го их отправили домой). Ощущалась острая нехватка офицеров, особенно технических специалистов. Не хватало элементарного: палаток, печек, дров; солдаты ночами грелись у костров, С «гражданки» брали любые мало-мальски годные машины, вплоть до самосвалов и такси, на которых не успевали закрасить шашечки.

Для перехода границы через Амударью навели понтонный мост. Намучился же с ним инженерный полк!.. Река своенравная, берега неустойчивы. Понтоны то отходили от них, то садились на береговую мель...

Время «Ч» приближалось. Работники политуправления Туркестанского военного округа начали создавать в подразделениях агитационно-пропагандистские группы для работы с афганским населением. Подготовили «Памятку советскому воину-интернационалисту». Вот некоторые ее фрагменты:

«Советский воин! Находясь на территории дружественного Афганистана, помни, что ты являешься представителем армии, которая протянула руку помощи народам этой страны в их борьбе против империализма и внутренней реакции. ...Помни, что по тому, как ты будешь себя вести в этой стране, афганский народ будет судить о всей Советской Армии, о нашей великой советской Родине. Находясь в ДРА, соблюдай привычные для советского человека нравственные нормы, порядки, законы,., проявляй терпимость к нравам и обычаям афганцев.

По своему характеру афганцы доверчивы, восприимчивы к информации, тонко чувствуют добро и зло. На почтительное отношение они отвечают еще более глубоким уважением. И особенно они ценят почтение к детям, женщинам, старикам... Всегда проявляй доброжелательность, гуманность, справедливость и благородство по отношению к трудящимся ДРА.

Строго выполняй все предписания и советы врачей. Не употребляй воду из арыков, каналов и других водоемов — они могут быть рассадниками инфекционных заболеваний. Не приобретай разного рода вещи и ценности у афганцев за советские деньги. Не выменивай ничего и не продавай. Это категорически запрещено. Не посещай без служебной необходимости предприятия, магазины, базары, не пользуйся частным транспортом.

Необходимо помнить, что отдельные проступки и нарушения порядка наносят ущерб авторитету Советского государства, позорят честь и достоинство советского воина».

...Вечерело. К урезу воды подошел передовой батальон мотострелкового полка на боевых машинах, пехоты. Пограничникам вручены списки личного состава. Колонна вступила на понтонный мост. Одновременно границу пересекли самолеты военно-транспортной авиации с личным составом и боевой техникой воздушно-десантной дивизии и взяли курс на Кабул.

Заканчивался день 25 декабря 1979 года. В Москве в это время было 15 часов.

Поздней Юрий Владимирович Тухаринов, первый командарм 40-й армии, говорил журналистам:

— Конечно, я не представлял, что открывается длительная, растянувшаяся затем почти на десять лет так называемая афганская война. Мы думали, что наше пребывание в Афганистане будет недолгим и принесет облегчение дружественному народу.

Утром Тухаринов вылетел на вертолете в Кундуз, куда должна была прибыть наша мотострелковая дивизия. Встретил его Абдулла, старший брат Амина. Он отйечал за северные провинции Афганистана. Встретил довольно сухо, не вышел из-за стола, не поздоровался за руку. Разговор шел сугубо конкретный: где размещать прибывающие советские подразделения. Ни для него, ни для бывшего здесь же начальника оперативного управления Генштаба ДРА генерал- майора Бабаджана, ни, естественно, для Хафизуллы Амина и его окружения приход наших войск не был сюрпризом. Этого ожидали.

Другой вопрос, что X. Амин никак не предполагал, что жить ему оставалось считанные часы.

Приведем фрагмент из воспоминаний офицера-политработника, ныне генерал- майора Леонида Ивановича Шершнева, в числе первых вступившего в ДРА.

— Нас встречали с любопытством, вполне дружелюбно, без всякой настороженности. В Ташкургане на первый импровизированный митинг собралось несколько тысяч афганцев. Ни трибуны, ни усилителей; мы старались говорить как можно громче, и тут же наши слова переводились на дари. Афганцы слушали с вниманием, одобрительно кивали. «Теперь будут мир и покой»,— говорили местные жители.

Самое трудное было объяснить, почему и зачем мы вошли в Афганистан. Амина старались не упоминать. Чувствовалось: его режиму жить недолго. Поэтому формулировали так: «Вошли по просьбе законного правительства ДРА».