Булач Гаджиев - Шамиль

Аргуани лежит на возвышении, некоторые его сакли расположились на скале горы. Вокруг — сплошные обрывы. Только две тропы соединяли аул с внешним миром. 500 его каменных саклей, похожих на башни, располагались шестью ярусами. Ко всему этому Аргуани пересекался не только извилистыми улочками, прегражденными завалами в 8–10 метров высоты, но и глубокими балками.

Вечером 29 мая 1839 года батареи Граббе открыли огонь по аулу. Обстрел шел два дня. Сакли Аргуани пылали. К 8 часам утра 31 мая апше–ронцы, кабардинцы и куринцы под грохот барабанов, прерываемый залпами пушек, бросились на штурм. Бой длился дотемна. Обе стороны потеряли в общей сложности не менее 2–х тысяч человек убитыми, ранеными и пленными.

«1–го июня главный чеченский отряд занимался уборкой мертвых тел, коими усыпан был не только аул, но и все окружающие балки» [5] 9 — missed footnotetext , — так сказано в официальном донесении. Аргуанский успех царских войск по существу решил судьбу Чиркаты. Чеченский отряд пошел и на этот аул. Узнав о приближении противника, чиркатинцы покинули свои дома и сожгли мост через Андийской Койсу. Вскоре аул со своими знаменитыми садами и каменными саклями достался противнику. . Вечером 6 июня 1839 года спустившиеся к Чиркате солдаты Граббе увидели, как на одной из вершин Арак–меэра вспыхнула ракета — это извещал о себе генерал–майор Ахмед–хан Мехтулинский, шедший на Ашильту. Туда же торопился шамхал Тарковский, чтобы помочь царским войскам.

7 июня часть солдат Граббе приступила к строительству моста через Андийское Койсу. Отряд же из двух батальонов во главе с полковником Катениным помчался по левому берегу реки и, захватив так называемый Сагритлотский мост, переправился на другой берег.

8 июня Тарковский соединился с Граббе. Через два дня Катенин взял Ашильту. Таким образом, основные силы царских войск оказались в центре Нагорного Дагестана у горы Ахульго. Имея 11 батальонов пехоты,. роту саперов, 2 сотни конных и 3 сотни пеших казаков, 2 сотни горской милиции и 24 орудия, царский генерал, поднявшись со стороны Андийского Койсу, появился у Ахульго.

Темно–коричневая гора была безмолвна. Господствующая над окружающей местностью Сурхаева башня тоже молчала. Но Граббе и солдаты знали цену этой тишине.

Какая‑то женщина, убежавшая из Ахульго, явилась в Унцукуль и рассказала о приготовлениях старшине Алилу. Тот в свою очередь передал эти сведения самому Граббе.

Солдаты знали, что за ними наблюдают тысячи настороженных глаз, а на Сурхаевой башне несут ответственную вахту сто отчаянных мюридов, давших клятву Шамилю скорее погибнуть, чем покинуть Ахульго. Там, наверху, командовали мюридами бесстрашных наиб из Хунзаха Алибек Аварский.

Молчали горы. Только снизу, со дна каньона, едва слышался плеск Ашильтинки. День стоял знойный, солдатам очень хотелось пить. Кто‑то из них начал спускаться к речке, но не успел сделать и более 50 шагов, как со скалы раздался выстрел. Солдат схватился за живот, согнулся и, будто камень, пущенный сильной рукой, полетел вниз. Только через несколько секунд эхо выстрела спряталось в самых дальних ущельях. Снова наступила тишина. Солдаты и офицеры осенили себя крестом. Первая жертва была принесена. Генерал взглянул на часы. Был полдень 8 июня 1839 года. До вечера производили рекогносцировку. Она показала, что Ахульго внезапным штурмом не возьмешь. 12 июня начались осадные работы. В пяти местах были установлены батареи. Из‑за того, что не хватало земли, туры для орудий заполнялись камнями. Да и доставка пушек в то или иное место представляла неимоверную трудность. Кое–где приходилось высекать дорогу прямо в скалах. Царские войска на первых порах плохо знали местность. Мюриды–снайперы пользовались этим и стреляли наверняка.

Шамиль понимал: хороших позиций мало, нужна была помощь извне. Граббе стянул к Ахульго более 10 тысяч солдат, а при нем оставалась лишь тысяча подготовленных к бою мюридов и четыре тысячи ополченцев, главным образом стариков, женщин и детей.

18 июня у крепости появился Ахверды–Магома с тысячным отрядом чеченцев. Он занял высоты над Ашильтой. Его люди не спали до утра, громко пели и этим обнаружили себя. Граббе и полковник Лабинцев ударом во фланг заставили наиба Шамиля отступить. Ахверды с остатками отряда ушел к Сагритлотскому мосту.

23 июня Граббе прибыл к Ахульго. Пока действовали защитники Сур–хаевой башни, солдатам генерала нечего было и мечтать о захвате Ахульго. Граббе решил поставить батарею легких орудий к югу от башни» на высокой каменистой вершине.