Павел Муратов - Карьера Руска

Думая единственно только об этих перьях, он перебежал знаменитый Лодийский мост под градом пуль и картечи, не колеблясь сталкивая в воду раненых, которые могли загородить ему дорогу. Несмотря на это, он всё же потерял в толпе блестящего и нарядного молодого полков-ника и нашел его лишь к концу дня, занятого пересчитыванием пленных, длинной вереницей спускавшихся на мост. У Франческо было такое твердое, упорное, почти злое выражение лица в ту минуту, что легкомысленный и податливый Монфанон не то приказал, не то предложил ему остаться в числе офицеров-ординарцев Ожеро.

В штабе Ожеро Франческо Руска завел себе лошадь и стал носить треугольную шляпу. Он был исполнителен и храбр, но товарищи мало любили его за то, что он никогда не смеялся. Вздорный и болтливый Ожеро, глядя на него, выдумал однажды целую историю, из которой следовало, что Руска был незаконным сыном архиепископа Кремонского и неведомой герцоги-ни, познавшим истину якобинства в хижине бедного савойского угольщика. Так как никто более не помнил, откуда он взялся, то многие этому верили. За ним утвердилась кличка "Каноника".

Он сражался при Кастильоне и Арколе, получив чин капитана, а когда, в начале 1797 года, Ожеро был послан в Париж, чтобы представить Директории знамена сдавшейся Мантуи, он был назначен в числе прочих сопровождать генерала, быть может, чтобы показать парижанам пример "союзника и гражданина Транспаданской республики". Директория* произвела его в полковники, заставив предварительно выслушать в торжественной церемонии длиннейшие речи со ссылками на героев классической древности, в которых он не понял ни слова. Париж встретил его как триумфатора.

* Кастильон - город во Франции.

Арколе - местечко в итальянской провинции Верона. Известно по сражению, происходив-шему близ него осенью 1796 г. между французами под предводительством Наполеона и австрийцами.

Транспаданская республика - так называлась республика, образованная Наполеоном в 1796 г. из австрийских земель, лежавших к северу от реки По.

Директория - руководящий орган во Франции с октября 1795 г. по ноябрь 1799 г., в переходный период от Конвента до государственного переворота Наполеона Бонапарта.

"Каноник" быстро приобрел широкую славу в игорных залах Пале-Рояля и у вакхических дам Директории. Фортуна карт повиновалась ему сразу, признав в нем прирожденного игрока. Женщины сходили с ума по вполне достойном своего отца сыне старого бандита Руска. Его первобытная и дикая юность казалась опьянительно свежей, как внезапно воскресшая юность всего героического и древнего мира. Рассказывали, что знаменитая Ла Фейдо решительно похитила его и пятнадцать дней держала в своем загородном павильоне, жарко натопленном и уставленном лавровыми и лимонными деревьями, отделив его при помощи плотно запертых дверей от ревнивых взглядов соперниц и освободив от каких бы то ни было одежд, в которых он совершал свои военные подвиги.

К этим подвигам Руска не слишком спешил вернуться. Он мало огорчился, когда Ожеро наотрез отказался взять его с собой в рейнскую армию. Руска быстро утешился выигрышем нескольких битв на карточных столах Пале-Рояля и несколькими новыми победами в уставлен-ных "античной" мебелью салонах. Уже немного прискучивший всем шум военной славы стал слабо доходить вскоре из далекого Египта. Месяцы пролетали один за другим среди удовольст-вий и денежных дел: Руска вступил в весьма прибыльное товарищество для поставки на армию конской амуниции.

Весной 1799 года на него обрушилось несколько несчастий. Он проигрался дотла; темные личности, с которыми он вступил в прибыльную компанию, обокрали его; он заболел сильней-шим воспалением легких и, отказавшись по болезни ехать в армию, был вычеркнут из списков военного министерства. В течение лета его дела шли всё хуже и хуже, и с наступлением осени он был близок к полному отчаянию. С его худых щек не сходили теперь два ярких красных пятна, и в глазах его был блеск голода и преступления.

В один ненастный ноябрьский вечер он сидел верхом на стуле в дымной игорной зале Пале-Рояля и раздумывал, следует ли ему сделаться тайным агентом роялистов или попытаться убить и ограбить одного из знакомых ему богатых игроков. Во вновь вошедшем в комнату высоком и стройном госте он узнал полковника, ныне генерала, Монфанона, недавно вернувшегося вместе с Бонапартом из Египта. Монфанон не был в генеральском мундире; он не собирался играть; в тот вечер он искал по всем притонам Парижа офицеров бывшей Италийской армии. Увидев и узнав "Каноника" Руска, он, после минутного колебания, подошел к нему и отвел его на площадку лестницы, где беседовал с ним полчаса.