Игорь Минутко - Искушение учителя. Версия жизни и смерти Николая Рериха

И здесь вторая причина: не мыслят, потому что не знают, но часто сознательно не хотят знать реальной жизни и деятельности и Николая Константиновича Рериха, и Елены Ивановны, и Юрия Николаевича, то есть «не знают», каким путем, методами, средствами создавалось на первом, основополагающем этапе все то, что сегодня называется «духовным наследием Рерихов». А путь этот, методы и средства — «великий компромисс» с руководством Советского Союза и его вождями, сотрудничество — теперь это общеизвестно — с преступной политической системой, которая коварным кровавым способом утвердилась в России, на поруганной родине живописца, которую он так «любил»…

Осознавал ли Николай Константинович Рерих всю мерзость такого компромисса и сотрудничества? Притом сотрудничества с самыми ужасными силами Системы — органами государственной безопасности, страх и ужас перед которыми будут жить в генетической памяти россиян еще несколько поколений? А ведь по христианским православным канонам, которые безусловно от рождения были близки живописцу, это было сотрудничество с Диаволом и его слугами, въехавшими на черных машинах в московский Кремль. Безусловно, осознавал! Но он — правильнее сказать, они, то есть Рерих с женой Еленой Ивановной успокаивали себя тем, что это временный компромисс, они попутчики с «антихристами» не на долгое время и только ради «великой цели», во благо России и всего человечества. Да, получается так: цель оправдывает средства…

И было в «Новой стране» — так Рерихи, как известно, называли Советский Союз — нечто безмерно притягательное для Николая Константиновича, державника по своим убеждениям. Это «нечто» — внешняя политика кремлевских вождей. Они, пусть на «большой крови», но создавали (или воссоздавали) огромную русскую державу. Да, «огнем и мечом», но такова от века человеческая история, и так называемые «народные массы» в ней только строительный материал. Российская империя «от моря и до моря» завещана нам великими предками — в этом были убеждены супруги Рерихи. И среди кремлевских вождей был один человек, перед которым Николай Константинович преклонялся. Несмотря ни на что! Потому что прежде всего он, этот гений… ладно, пусть злой гений — являлся создателем и строителем новой Российской империи. Этим человеком был Сталин. И после победоносного завершения Великой Отечественной войны, образования в Европе лагеря «народной демократии», по существу управляемого из Москвы, генералиссимус Сталин стал кумиром Николая Рериха.

…И, как известно, сразу после 1945 года Рерихи начали готовиться к возвращению на Родину.

Не знаю, понимали они или нет, что их ждет в Советской России?

У меня нет ответа на этот вопрос. Но безусловно одно: Николай Константинович и Елена Ивановна все — как они, наверное, думали — просчитали, взвесили, обсудили. И остается предполагать: дальнейшую жизнь — для осуществления своей Главной Цели — они мыслили только в России.

Но меня продолжает мучить вопрос: приняв это роковое решение, Николай Константинович — с его мировыми амбициями — неужели не понимал, что его ждет в «державе» Сталина?..

Этим драматическим вопросом, на который у автора нет ответа, заканчивает свою книгу «Экспедиция Николая Рериха в поисках Шамбалы» Арнольд Генрихович Шоц.

Но на этот вопрос есть ответ.

12 марта 1946 года, Москва, Кремль. Кабинет Сталина

Вождь стоял у окна, слегка отодвинув занавеску. Красная площадь была пустынна, брусчатка влажно поблескивала — утром прошел дождь.

Иосиф Виссарионович, повернувшись, взглянул на напольные часы, за стеклом которых медленно раскачивался круглый маятник — без двух минут десять.

Бесшумно открылась дверь. Появился генерал НКВД Александр Николаевич Поскребышев, начальник секретариата Сталина — белобрысый, с венчиком седеющих волос вокруг лысины, подобострастный. Ему единственному разрешено входить в кабинет «хозяина» без стука, ведь он сторожевой пес при дверях, всегда, постоянно, неотлучно, и днем и ночью (если Он в Кремле).

— Лаврентий Павлович в приемной.

— Зови его, Саша.

Берия, в черном костюме, посверкивая стеклами очков, с коричневой кожаной папкой в руках, остановившись в дверях, сказал тихо:

— Здравствуйте, товарищ Сталин!

— Проходи, Лаврентий, садысь.

Их разделял небольшой письменный стол. Берия сидел к вождю в профиль и чувствовал на щеке взгляд Сталина, который физически обжигал кожу.

— Собрал сведения?