Георгий Михайлов - Нравственный образ истории

Когда отступивший от веры правитель бесчинствует, когда впадает в безверие большинство народа, тогда исповедникам истины остается одно - молиться за всех и не участвовать в делах тьмы. «Не участвуйте... - учит нас Святой Апостол Павел, - но и обличайте» (Еф.5,11). Кто знает признаки антихриста и скрывает их от ближних своих, тот тяжко грешит, добавил от себя Святой Кирилл, продолжая цитировать Святого Павла: «День Господень придет, как тать ночью» (Фес.5,2). И: «когда будут говорить "мир и безопасность", тогда внезапно постигнет их пагуба» (Фес.5,4). «Будучи сынами дня, да трезвимся, облекшись в броню веры и любви и в шлем надежды спасения» (Фес.5,8). Вот главное оружие Христианина. Что же до происков богоборца императора и неразумных иудейских фанатиков, то им, заверил верующих Святой Кирилл, не суждено осуществиться. После чего он обратился лицом на восток к церковному алтарю и, преклонив колена, начал молиться. Православные последовали его примеру.

До глубокой ночи трудились иудеи над возведением «третьего храма». Многие продолжали работать при свете звезд. На какой-то час незадолго до рассвета строители разошлись отдохнуть. И тут неожиданно для всех произошло землетрясение столь сильное, что уцелевший фундамент Соломонова Храма, не разрушенный ни халдеями, ни римлянами, содрогнулся и сдвинулся с места. Свежая кладка, положенная на древнем основании, рассыпалась и превратилась в груду камней. А в небе над Иерусалимом снова возник сияющий Крест. Он наполнил радостью сердца молившихся Христиан, но иудеев ужаснул лишь некоторых. Большинству из них было не до созерцания грозных знамений. Всех увлекла "борьба со стихией". Вихрь, поднявшийся вслед за подземными толчками, разметал по сторонам всё, что летело и катилось. Пыль застилала глаза, устремленные отнюдь не к небу. Да и тем, кто сквозь тучи замечал знамение, не хотелось смотреть на Крест. Не хотелось слышать и сознавать, что ни церкви, ни другие здания города от ночной бури не пострадали. Все творилось только здесь, у храма, на ристалище нераскаянной человеческой гордыни. Ошеломлённые, но не смирившиеся зиждители потерянного святилища утром вновь приступили к работе. Однако едва раздались первые удары инструментов о землю и камень, как древнее основание опять пришло в движение. В небе снова загорелся молниевидный Крест, и пламя, то ли с неба, то ли из-под земли, начало пожирать всех, кто был у подножия храма. Позже ученые пытались объяснить "подземный огонь" возгоранием скопившихся в почве газов, вспыхнувших от искры, но никто не посмел замолчать это чудесное событие, описанное не только Святыми Отцами Церкви. Тот же самый обожатель и биограф Юлиана Отступника язычник Аммиан Марцеллин вспоминает следующее: «Страшные клубы пламени, часто исторгавшиеся из основания, делели это место неприступным, сожигая неоднократно работавших; таким образом, сие предприятие остановлено стихиею».

Признать, что кощунство сие остановлено Богом, Аммиан Марцеллин, конечно, не мог, но в то же время и описывать позор своего благодетеля ему не было никакого резона. Однако и он засвидетельствовал его, наряду с другими современниками.

Когда на одеждах уцелевших от огня иудеев запечатлелись знаки креста, а тела многих (живых и мертвых) покрылись крестообразными ожогами, тогда множество их обратилось в веру. Постройка третьего храма была остановлена. С тех пор никто никогда не дерзал её возобновлять. Ожидавшиеся гонения на Христиан не состоялись. Пришельцы частью рассеялись, частью остались жить, примирившись с соседями. Император отменил все указы, связанные с богоборческой авантюрой, но всё же полностью покаяться и смириться Юлиан Отступник не смог. На третьем году своего короткого правления он отправился воевать с персами и в бою был смертельно ранен вражеской стрелой. Умирая, Юлиан горестно воскликнул: «Ты победил меня, Галилеянин!» А прежде того, вымещая злобу на всех Христиан, молившихся в Иерусалиме, он снова подверг изгнанию архиепископа Кирилла.

Для старца то изгнание было не первым и не последним. Преемник Юлиана Валентиниан I назначил правителем Востока своего брата Валента, который опять оказался еретиком-арианином. Это означало для Святого Кирилла новую ссылку. На Иерусалимскую кафедру архиепископ возвратился окончательно лишь при Феодосии I.

С именем Феодосия, удостоенного звания Великого - наравне со Святым Константином - связан последний период существования единой Римской державы. Наследуя, по смерти Валента и Грациана, Восток и Запад империи, Феодосий Великий укрепил государство и создал базу для успешного развития Православного Христианства. Сам будучи ревностным Православным, Феодосий I ослабил позиции ариан, а сын его Аркадий фактически покончил с этой ересью. Константинополь со времени Феодосия вошел в пору своего тысячелетнего расцвета. В 392 году, издав закон, полностью запрещающий служение иным богам, Феодосий Великий нанёс сокрушительный удар по древнему язычеству. Сокрушительный, но не смертельный.