Валентин Бочкарев - Отечественная война и русское общество, 1812-1912. Том V

Гр. Ростопчин был спокоен за «свое» купечество. Он был уверен, что русское купечество совершенно невосприимчиво к той «заразе», которая к его глубокому негодованию проникала с Запада в Россию.

В патриотически-обличительной повести «Ох, французы», написанной как раз в интересующую нас эпоху, гр. Ростопчин высмеивает подражание французам и увлечение «французскими» идеями.

Но при этом он выражает непоколебимую уверенность, что эта ядовитая чаша французских идей минет русское купечество; оно не прикоснется к этому заморскому зелью.

В предисловии к этому обвинительному памфлету гр. Ростопчин пишет:

«Купцы и крестьяне хотя и подвержены всем известным болезням, кроме нервов и меланхолии, но еще от иноземства кое-как отбиваются и сея летучая зараза к ним не пристает. Они и до сих пор французов называют немцами, вино их — церковным».

Эта злая характеристика нашего темного царства эпохи Отечественной войны в общем, в применении ко всему купечеству, была, несомненно, справедлива. Неорганизованное и невежественное, оно не находило по большей части иных знаков, кроме денежных, для выражения своей патриотической тревоги. В то время, как дворянство выступало на первых ролях и стремилось политически использовать движение, купечество выделило лишь небольшую горсть столичных купцов, которые пошли дальше патриотических междометий, денежных пожертвований и узкоклассовых вожделений и с напряженным интересом стали думать и читать о «французских идеях».

Среди петербургского и московского купечества начинают именно в эту пору появляться отдельные лица и небольшие кружки, которые сумели за патриотическим шумом услышать голос истории. Они начинают интересоваться французами не только как врагами русских, но и как носителями великих идей века, всколыхнувших всю Европу и навсегда отрезавших возможность отступления к старым политическим позициям, из которых государства были выбиты армией Наполеона.

В мемуарах русских дворянских современников Отечественной войны мы находим не то насмешливые, не то недоуменные заметки о некоторых русских купцах, интересовавшихся французскими идеями и достававших за дорогую цену «опасные» русские и иностранные книги.

Но таких купцов была горсть. И общая масса русского купечества не была захвачена тем могущественным идейным циклоном, который надвигался из Франции на все тогдашнее передовое общество Европы. Это не значит, однако, что русское купечество только жертвовало и пассивно ожидало развязки грандиозных исторических событий. Из этой пассивности оно было выбито прежде всего тем жгучим экономическим интересом, который представляла для него война.

Отечественная война, как мы уже отметили, задела русское купечество за самую сердцевину его интересов, и оно, конечно, не преминуло использовать исторические события частью, чтобы избежать разорения, а частью, чтобы обогатиться.

Чем больше развивались военные действия, тем больше в область экономической жизни России вносилась путаница и происходила резкая и коренная переоценка всех экономических ценностей и цен. Чрезвычайно сократившийся провоз всех товаров из-за границы сразу поднял цены на все товары внутри России.

Русское купечество сумело широко использовать этот общий подъем цен для своего классового обогащения. «Я вам скажу, — писал П. Чичагов гр. Воронцову, — что одним взмахом пера нас обеднили на две трети: мука в Петербурге от 18 до 25 руб. пуд; сукно от 35 до 50 руб. аршин». Сахар сделался недоступной роскошью — платили до 80 руб. за пуд. Городское население изнывало от необычайного вздорожания жизни и винило в этом купцов. В Петербурге пользовались популярностью стихи (приводимые у К. Военского), выражавшие царившее повсюду раздражение против купцов:

Это популярное стихотворение свидетельствует о большом раздражении, накопившемся у городского населения против купцов, которых прямо причисляют к «внутренним врагам».

Конечно, население не могло разбираться в том, где кончается ответственность русских купцов и начинается безответственность стихийных экономических факторов тогдашнего мирового рынка. Несомненно, что в значительной степени повышение цен было вызвано этими мировыми факторами, ни в каком отношении не находившимися в зависимости от русских купцов. Но и русские купцы, в свою очередь, к этому вызванному мировым рынком повышению всех товарных цен, набавили свои спекулятивные вожделения, воспользовавшись своим монопольным положением.