После занятия Трапезунда выяснилось, что численность турецких войск, действовавших на приморском направлении, не превышала 12–14 тыс. чел.
Вернувшись 16 апреля в Батум, оба корабля простояли там до 19-го, когда были вызваны к Трапезунду, чтобы присутствовать при торжественном входе войск в город.
Из этого документа видно, что в штабе Ляхова даже наличные морские силы. находившиеся в распоряжении Приморского отряда, считались недостаточными для операции против Трапезунда, которая рисовалась в виде сложного комбинированного удара армии и флота с демонстрациями высадки десанта и пр.
В своей реляции о событиях 17–18 апреля Ляхов очень неясно говорит об обстоятельствах «падения» Трапезунда. Указывая, что «войска левого фланга повисли над шоссе и тем вынудили турок спешно отступить», Ляхов совершенно умалчивает о том, что происходило на его правом морском фланге, где находился Трапезунд. Об эпизоде с депутацией, конечно, не сообщается. Мы имеем все данные думать, что в отказе от содействия флота после 15 апреля Ляховым руководил исключительно ревность к тому, что флот разделит лавры победы и, пожалуй, будет главным фактором падения столь долго добываемого Трапезунда.
От устройства порта в Платане, помимо приведенных выше соображений, отказались еще и по причине наличия к западу вблизи нее ряда небольших бухточек, удобных для стоянок неприятельских подводных лодок.
Предполагать прорыв неприятельских подводных лодок в Азовское море при наличии минных заграждений и трудностей прохода в узкой части пролива не было оснований.
Особенно важное условие при наличии 2000 лошадей и 800 повозок.
Приказом морского командования с 14 мая все корабли, суда и порты к югу от линии Синоп — Поти подчинялись в оперативном отношении на все время производства операций начальнику высадки.
Такое распределение существенно важно для ускорения операции, особенно там, где везется много лошадей и повозок. Поэтому сведение транспортов с одинаковым грузом в группы позволяло заблаговременно произвести правильное распределение выгрузочных средств.
Эти участки обозначались флагом «Т» для тральщиков и самоходов и флагом — «Б» — для ботов и катеров.
Сохранена авторская терминология. Современное понятие «радиоэфир», очевидно, на момент написания книги не существовало или не получило распространения. См. также комментарий 210. ( Прим. ред .)
Проходящими радио назывались те, которые принимались не станциями-адресатами. В целях нахождения в курсе дела, командование обычно требовало доклада и этих радио, что позволяло иногда судить об обстановке в том или ином районе моря.
Палы вскоре были добавлены.
Сведения о выходе «Breslau» и других кораблей в море оказались ошибочными «Goeben» с 26 марта по 22 мая находился в ремонте. «Breslau» же в этот период выходил с 3 по 8 мая для заградительных операций у Дуная и Евпатории, а затем с 30 мая с 2 июня — для поставки снаряжения и боеприпасов в Синоп и Самсун. Что касается подводных лодок, то U33 после тарана ее миноносцем «Строгий» находилась в длительном ремонте, а посланная ей на замену вторая большая лодка U38 прибыла c Средиземного моря только 23 мая и смогла выйти в первый поход к берегам Лазитана лишь 31 мая. 25 мая из Константинополя была выслана к берегам Лазистана малая подводная лодка UB14. Задержанная в пути свежими погодами, она только 4 июня смогла прибыть в район Трапезунда, где без успеха атаковала стоящие на рейде транспорты. 5 июня эта лодка была отозвана обратно. Таким образом, подводных лодок в этот период здесь не было.
Организация высадки к этому времени была развернута согласно основному плану с введением в него флаг-капитаном штаба высадки капитаном 2 ранга Б.Е. Тягиным всех указании опыта предыдущей высадки. На этот раз рейд был протрален до 100-саженных глубин, усилены средства перегрузки и выгрузки береговых участков баз. Сеть оставалась от прежней постановки и была проверена. Внешняя охрана была усилена воздушной разведкой, а линия миноносцев была доведена до берега вплотную, чтобы не дать малым подводным лодкам прорваться к проходам на рейд этим путем.
Читать дальше