Лебедева Н.С. Array - Hюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 т. Т. 8 (1999)

Бороться с пиратами в открытом море по традиционному общепризнанному и неоспоримому воззрению имеют право корабли всех наций, встретившие пиратское судно. В уголовном праве почти всех наций существуют положения о борьбе с ними.

Действия, которые вменяются в вину Риббентропу, были совершены в то время, когда Германская империя и ее противники выступили друг против друга на международной арене сначала в мирное, а затем и в военное время. Таким образом, пример из сферы внутригосударственного общего уголовного права не подходит для того, чтобы создать ясное представление о заговоре всего государственного аппарата.

Ни официальный пост министра иностранных дел, который занимал Риббентроп, ни отдельные действия, которые он совершал во время этой деятельности, не могут представить его членом какого-либо заговора.

Если следовать за Уставом и обвинением, то напрашивается вывод, совершенно чуждый действительности и праву, что Риббентроп, хотя он, как это доказано представлением доказательств, лично и в деловом отношении не имел никакого влияния на оккупированные восточные области, должен нести ответственность за все совершенные там военные преступления и преступления против человечности...

Если дать положительный ответ на вопрос о существовании заговора для совершения преступлений против человечности и военных преступлений, то на практике это приведет к тому, что, например, Риббентроп и министерство иностранных дел были ответственны за военные преступления, преступления против человечности, хотя из представления доказательств ясно, что именно это ведомство постоянно старалось соблюдать предписанные международным правом правила ведения войны и выступало за соблюдение Женевской конвенции...

С разрешения Суда я хочу перейти к рассмотрению заговора, который якобы имеет отношение к планированию и подготовке агрессивных войн и нарушению договоров. В рамках этого заговора подсудимый должен как министр иностранных дел, а также как лицо, занимавшее дипломатические посты до этого времени, нести ответственность.

Такого рода заговор имеет, очевидно, что-то общее со всеми действиями и планами, которые находятся в какой-либо связи с войной: подготовкой, началом и ходом ее. Так как эти отдельные действия, которые охватываются этим необычайным комплексным понятием, сами по себе не относятся к делу с точки зрения уголовного права и до сих пор никогда не охватывались с точки зрения уголовного преступления — «развязывания войны», то такая разновидность заговора не содержит в себе того состава преступлений, который охватывался бы средствами какой-либо уголовно-правовой системы мира. Поэтому мне не остается ничего другого, как рассмотреть этот комплекс с точки зрения положения Риббентропа как министра и его отношения к Германской империи, которая вела отдельные войны.

Фон Риббентроп с 4 февраля 1938 г. занимал пост министра иностранных дел Германской империи. Как показали результаты представления доказательств, Риббентроп был назначен на этот пост в то время, когда фактическое руководство внешней политикой перешло уже к Гитлеру, занимавшему одновременно в то время два поста: рейхсканцлера и главы государства.

Гитлер в своей речи от 17 июля 1940 г., произнесенной в Кроль-опере, подчеркнул (я предъявил эту речь в качестве документального доказательства), что фон Риббентроп уже тогда и в течение последующих лет должен был проводить внешнюю политику согласно директивам Гитлера. Таким образом, фон Риббентроп не занимал такого положения министра, которое обычно связывается с этим понятием в современных конституционных государствах. Он не занимал такого положения ни фактически, как об этом говорится в только что упомянутой мной речи, ни юридически.

Риббентроп и другие подсудимые, несомненно, обладали значительной властью в их собственной, интересующей Гитлера сфере. От участия в вынесении решений о войне и мире они были устранены.

На посту министра иностранных дел, каким был Риббентроп, не нужен был самостоятельный человек. Риббентроп чувствовал это, как об этом показал здесь статс-секретарь Штейн-грахт. Он высказался следующим образом: « Гитлеру нужен был самое большее секретарь по внешнеполитическим вопросам, но не министр иностранных дел ...».

До сих пор при обсуждении результатов представления доказательств я ссылался на существующее международное право и Устав, которые Вы, господин председатель, охарактеризовали на заседании 20 июня 1946 г. как основу правосудия на этом процессе. До сих пор международный правопорядок не мог разрешить проблемы, которые должны быть разрешены здесь. По причинам этой несостоятельности возникла вторая мировая война.