Причиной столь неровных отношений была, судя по всему, специфика экономики кочевого общества. Проблема состояла лишь в том, чтобы понять эту специфику. А вот здесь мнения исследователей расходились и весьма существенно. Подборку основных точек зрения на этот счет приводит Н. Крадин:
«…наверное, самый интригующий вопрос истории Великой степи это причина, толкавшая кочевников на массовые переселения и разрушительные походы против земледельческих цивилизаций. По этому поводу было высказано множество самых разнообразных суждений. Вкратце их можно свести к следующему: 1) разнообразные глобальные климатические изменения (усыхание по А. Тойнби и Г. Грумм-Гржимайло, увлажнение по Л. Н. Гумилеву); 2) воинственная и жадная природа кочевников; 3) перенаселенность степи; 4) рост производительных сил и классовая борьба, ослабленность земледельческих обществ вследствие феодальной раздробленности (марксистские концепции); 5) необходимость пополнять экстенсивную скотоводческую экономику посредством набегов на более стабильные земледельческие общества; 6) нежелание со стороны оседлых торговать с номадами (излишки скотоводства некуда было продать); 7) личные качества предводителей степных обществ; 8) этноинтегрирующие импульсы (пассионарность по Л. Н. Гумилеву).
В большинстве перечисленных факторов есть свои рациональные моменты. Однако значение некоторых из них оказалось преувеличенным» [97] Крадин Н. Номады/ /Родина. 1997. 34. С. 17–18.
.
Зарубежные и отечественные исследования последних лет (прежде всего труды выдающегося американского социоантрополога О. Латгимора), судя по всему, позволили вплотную подойти к решению этой проблемы:
«…Чистый кочевник вполне может обойтись только продуктами своего стада, но в этом случае он оставался бедным. Номады нуждались в изделиях ремесленников, оружии, шелке, изысканных украшениях для своих вождей, их жен и наложниц, наконец, в продуктах, производимых земледельцами.
Все это можно было получить двумя способами: войной и мирной торговлей. Кочевники использовали оба способа. Когда они чувствовали свое превосходство или неуязвимость, то без раздумий садились на коней и отправлялись в набег. Но когда соседом было могущественное государство, скотоводы предпочитали вести с ним мирную торговлю. Однако нередко правительства оседлых государств препятствовали такой торговле, так как она выходила из-под государственного контроля. И тогда кочевникам приходилось отстаивать право на торговлю вооруженным путем» [98] Крадин Н. Номады/ /Родина. 1997. 34. С. 18.
.
Кочевники вовсе не стремились к завоеванию территорий своих северных соседей. Они предпочитали (насколько это было возможно) совместно с оседлым населением близлежащих земледельческих регионов получать максимальную выгоду из мирной эксплуатации степи. Именно поэтому, по наблюдению И. Коноваловой:
«…разбой в степи был довольно редким явлением, не нарушавшим ход степной торговли. Ведь в ее стабильности были равно заинтересованы как русские, так и половцы.
Половцы получали значительные выгоды, взимая с купцов пошлины за транзит товаров по степи. <���…> Очевидно, что и русские князья, и половецкие ханы были заинтересованы в…проходимости степных путей и совместными усилиями отстаивали безопасность перевалочных торговых центров. Благодаря этой заинтересованности Половецкая степь не только не служила барьером, отгораживавшим Русь от стран Причерноморья и Закавказья, но сама являлась ареной оживленных международных торговых связей» [99] Коновалова И. Степной бизнес/ /Родина. 1997. 34. С. 36–37.
.
* * *
Итак, появление половцев на южных рубежах Русской земли создало новую ситуацию, которая требовала от древнерусского книжника осмысления и оценки с точки зрения ее, так сказать, сущности и существенности для того, что мы сегодня назвали бы
Уже первые столкновения с половцами дали летописцу основание для пространных рассуждений, носящих довольно любопытный характер. После сообщения о поражении на Альте он приводит обширное «Поучение о казнях Божиих». Начало его как будто непосредственно связано с бедой, постигшей объединенное русское войско:
«…Наводит Бог, в гневе своем, иноплеменников на землю, и тогда в горе люди вспоминают о Боге; междоусобная же война бывает от дьявольского соблазна, Бог ведь не хочет зла людям, но блага; а дьявол радуется злому убийству и крови пролитию, разжигая ссоры и зависть, братоненавидение, клевету» [100] Лаврентьевская летопись. Стб. 167
.
Читать дальше