Андрей Андреев - Русские студенты в немецких университетах XVIII — первой половины XIX века

Переходя к характеристике источников данного исследования, нужно зафиксировать два различных подхода, которые допускает здесь построение источниковой базы. На вопрос, а где вообще могли остаться следы пребывания русских студентов в немецких университетах указанного периода, возможны два ответа — или в источниках российского происхождения или в самих немецких университетах. Первый путь поиска предусматривает выявление фондов в российских архивах, где хранятся документы, связанные с учебой русских юношей за границей. Это архивы научных учреждений: Петербургской академии наук, университетов (хотя, к сожалению, архив Московского университета до 1813 г. практически не сохранился), а также высших государственных учреждений, контролировавших образовательную деятельность: Сената, Министерства народного просвещения; наконец, документы коллегии иностранных дел, где находится дипломатическая переписка, в которой могут упоминаться русские студенты за рубежом. Сюда еще можно добавить источники личного происхождения, содержащие свидетельства об обучении за границей: мемуары, дневники и письма.

Изучение всего этого комплекса российских источников оказывается безусловно необходимым и плодотворным для данного исследования. Однако оно не может привести к полному выявлению состава российского студенчества в немецких университетах. Точнее, такое было бы возможно, если допустить, что все поездки в университеты были связаны с деятельностью государства, а это, очевидно, не так — как показывают собранные данные, существенной была и частная инициатива, когда организация поездки исходила из потребностей и представлений общества, напрямую не связанных с государственными нуждами и покровительством. Поэтому указанные источники российского происхождения дадут заведомо неполную картину, и для ее целостного обзора необходимо обратиться ко второй стороне — источникам из архивов немецких университетов и прежде всего к матрикулам.

Матрикулы — это рукописные книги (тетради), куда заносились сведения обо всех поступавших в данный университет студентах. Чтобы подчеркнуть значение матрикул как источника первостепенной важности, отметим, что в определенном смысле справедливо и обратное утверждение: студентом какого-либо университета мог называть себя лишь тот, кто был занесен в его матрикулы. Дело в том, что первоначальный смысл занесения в матрикулы ( имматрикуляции ) восходил к средневековому представлению об университете как о привилегированной корпорации и означал принятие в эту корпорацию за определенный денежный взнос нового члена, получающего, таким образом, новые права и обязанности, т. н. «академическое гражданство» (подробнее см. главу 1). Поэтому, хотя в XVIII веке эта процедура, уже практически полностью утратив прежнее значение, носила лишь бюрократический характер внесения платы за обучение, тем не менее быть вписанным в матрикулы некоторых университетов считалось очень почетным, хотя и дорогим удовольствием — размер платы варьировался и зависел, в том числе, от престижа университета.

Матрикулы большинства немецких университетов в настоящий момент опубликованы, если не полностью, то хотя бы частично. Формуляры большинства матрикул немецких университетов внешне схожи между собой, однако на разных хронологических отрезках записи значительно различались степенью подробности, т. е. количеством позиций, по которым студент обязан был сообщить сведения о себе. В каждой записи обязательно присутствовала дата имматрикуляции, имя и фамилия студента, а также еще один атрибут, обозначавший его происхождение в широком смысле слова — это могло быть указание на сословие, или на страну, откуда он приехал, или и на то, и на другое (например, «Transylwano-Ungarus Nobilis» — «венгр из Трансильвании, дворянин»). Остальные сведения встречались не всегда — среди них мог быть возраст студента, факультет, на который он поступал, а также, учился ли он ранее в других университетах, и если да, то имел ли уже ученую степень. К концу XVIII в. в различных матрикулах заметна тенденция к расширению формуляра записи: так, в университете Галле, помимо обязательного указания имени, места рождения и факультета, на который поступал студент, записывалось также имя, место проживания и род занятий отца или другого близкого родственника (здесь часто указывался его чин), а также университет, в котором студент побывал до приезда в Галле (если такое имело место). Кроме этого, в матрикулярной записи бывали примечания разного рода: применительно к русским студентам в виде поощрения иногда указывали — «освобожден от платы» или «вносит половинную плату», иногда, напротив, отмечался официальный характер зачисления студентов, приехавших за государственный счет. Например, в матрикуле университета во Фрейбурге (Брайсгау) под 6 ноября 1780 г. значатся имена дворян Ивана Орлова и Василия Ключарева, возле которых стоит следующая запись: «а potentissimo Russorum impératrice sumptibus imperatoriis in has terras missi, ut studio medico operam darent ac initiati doctoratus gradu reverentur ad lares patrios» — «по высочайшему повелению самодержавной российской императрицы посланы в эти земли с тем, чтобы упражнялись в изучении медицины и по получении степени докторов возвратились на родину».