Сергей Остапенко - Загадки погибших цивилизаций

Такие различия на самом деле не имеют ничего общего с последним ледниковым периодом. Любой антрополог знает, что первые расовые признаки появились уже у питекантропов 400–200 тысяч лет назад. То есть еще до появления человека современного типа, разделенного на три основных расы: негроидную, европеоидную и монголоидную, существовали виды питекантропов, получивших еще и локальные названия: атлантроп, синантроп и так называемый гейдельбергский человек.

Как видим, современная наука не в силах внятно объяснить происхождение современных людей с точки зрения теории Дарвина. Вместо того, чтобы признать несостоятельной идею о постепенном превращении человекообразных приматов в неоантропов, нас убеждают, что это единственно правильный подход к вопросу. Поэтому разумно было бы слегка подкорректировать эту теорию. Да, человек действительно произошел от обезьяны, но на определенной стадии развития (примерно 200 тысяч лет назад) процесс развития был явно ускорен вмешательством каких-то дополнительных внешних факторов.

Есть ли другие, стоящие нашего внимания гипотезы? Есть. Оригинальную версию возникновения человека, речи, разделения языков предложили российские авторы Борис Поршнев и Борис Диденко. Вкратце, суть их теории, вполне способной конкурировать с основным направлением антропологии, состоит в следующем.

Патологическая жестокость к себе подобным, щедро демонстрируемая человечеством на протяжении истории, не имеет аналогов у высших животных. Более 14,5 тысяч войн при 4 миллиардах убитых, кровавые преступления, феномен эксплуатации человека человеком, кажется, не имеют рационального объяснения.

Многие тысячи научных работ, посвященных антропогенезу — происхождению человека, так и не могут дать ответ на вопрос, почему человек стал трудиться, изготовлять орудия, мыслить. Чего ему не жилось в животных? Все данные об ископаемых гоминидах (обезьяноподобных млекопитающих) говорят о том, что между человеком современного типа и ископаемыми высшими обезьянами существовала группа особых животных: высших прямоходящих приматов. От плиоцена до голоцена они быстро эволюционировали и давали боковые ветви. Это уже не обезьяны, но еще и но люди. Но по традиции, идущей от ученых прошлых веков, считается, что раз эти существа оставили орудия труда, то неважно, австралопитеки это или неандертальцы, они трудились, а значит уже «люди». Но для какого же труда использовались эти обработанные камни? Сейчас реконструирован не характер использования этих «орудий», а лишь способы их изготовления.

Разгадка состоит в том, что все эти существа занимали экологическую нишу некрофагов — поедателей трупов. Троглодитам приписывали охоту на крупных животных, но с обтесанными камнями успешно охотиться на копытных или слонов абсурдно. Отбросить же эту нелепую идею мешают предубеждения потомков: им трупоядение кажется унизительным. (Хотя нетрупоядными, на самом деле, являются только вампиры — комары, да паразиты — вши и глисты).

Ветвь приматов, которая стала специализироваться на раскалывании костей крупных животных, по определению должна была стать прямоходящей: в высокой траве, кустарниках для обзора местности необходимо было выпрямляться, чтобы высматривать падаль, или запрокидывать голову, чтобы находить ее по полету хищных птиц. Но этим приматам нужно было еще и перенести к останкам свои «рубила» и «скребки» — так появился новый тип кисти. А двуногость обеспечивала высокую скорость бега, возможность плавать и передвигаться по труднопреодолимой местности. Эти всеядные существа пользовались орудиями для раскалывания костей и черепов, чтобы извлечь мозг, а также для соскребывания с костей остатков мяса, брошенных хищниками. Для охоты у них не было ни анатомических, ни «умственных» приспособлений. Кстати, инстинкт разбивать камнями оболочки орехов и моллюсков есть и у обычных обезьян.

Время существования австралопитеков было расцветом богатой фауны хищников-убийц, типа саблезубых тигров. Мозг убитого тигром крупного слона весил до 300 кг, а на эту пищу, богатую протеином, фактически не было претендентов.

Затем произошел глубокий кризис хищной фауны. Саблезубые тигры вымерли. Австралопитеки были обречены на исчезновение, что и произошло. Но одна их ветвь пережила кризис и породила археоантропов. Все достоверно локализованные стоянки этих существ находились на берегах рек, у отмелей и перекатов. Это вызвано тем, что плывущие или волочащиеся по дну туши оседали в таких природных ловушках и становились добычей археоантропов.