Игорь Бунич - Быль беспредела, или Синдром Николая II

Меньше всего на свете Куманин любил спорить с генералами, а потому с готовностью кивнул, давая понять, что не только улавливает генеральскую мысль, но и полностью ее разделяет. Это мысль была явно с кем-то согласована, иначе бы Стебликов никогда не осмелился высказать ее вслух. Но наверху говорили о чем-то другом, а генерал, пересказывая доверенное ему, скорее всего, все перепутал, поскольку в экономике разбирался так же хорошо, как и во всех прочих сферах человеческих знаний. Даже из курса средней школы было ясно, что экономика, основанная на примате прибыли, была как раз при Николае II, а «соборную экономику», основанную на присвоении государством всего конечного продукта и его дальнейшем распределении по собственному усмотрению, придумали убившие царя иудо-масоны.

Генерал обрадовался поддержке со стороны Куманина и попросил уточнить, что тот имеет в виду, говоря о ритуальном убийстве царя, в чем заключается сущность ритуала и где об этом можно прочитать?

Куманин ответил, что подробный разбор ритуалов имеется только в книгах на немецком языке, изданных в годы, предшествующие приходу к власти нацистов, и в первые годы их пребывания у власти, если не считать, конечно, средневековой литературы, с которой он, к сожалению, не знаком. Процедура в Екатеринбурге должна была проходить так: (Куманин специально сказал «должна была проходить», а не «проходила», чтобы застраховаться на тот случай, если Стебликов пишет их беседу на пленку, чтобы «потом спросить с. него за дезинформацию):

— Юровский и его команда должны были подвесить царя за ноги к потолку и совершить вокруг него древний танец с похлопыванием в ладоши и прискоком в обязательном присутствии раввина. В это время остальные должны были замешивать священную мацу.

— Раввина? — переспросил Стебликов, слушая Куманина с видимым удовольствием, даже слегка приоткрыв рот, — разве там был раввин?

— Обязательно, — подтвердил Куманин, — причем не местный, а специально прибывший из Москвы с ритуальным ножом верховного резника, присланным из Варшавы.

Генерал быстро конспектировал слова Куманина, кивая головой.

— Именно этим ножом, — продолжал Куманин, изо всех сил сдерживая улыбку, — раввин перерезал горло царю, и августейшая кровь была слита в специальный сосуд, именуемый «халеш», после чего разлита по кубками и выпита всеми присутствующими, а частично слита в тесто для мацы, которой закусили. Затем тело было брошено в бочку с серной кислотой и растворено, что также является частью ритуала. Вот примерно все это, вероятно, происходило.

— А фамилия раввина известна? — поинтересовался Стебликов.

— Он скрывался под псевдонимом, — сообщил Куманин, — и уехал в ту же ночь. В материалах он фигурирует как «черный раввин».

— И все это делалось вопреки приказам Владимира Ильича Ленина и ВЦИК? — продолжал уточнять генерал.

— Разумеется, — подтвердил Куманин, с тревогой глядя на часы.

— И много у вас таких наработок? — спросил Стебликов, закрывая блокнот.

— Согласно указаниям руководства и секретариата ЦК, мы вели подобные разработки исключительно для компромата нашего монархо-националистического движения в глазах общественности как внутри СССР, так и за границей. У меня составлены конспекты пяти-шести лекций на эту тему, но хочу вас честно предупредить, товарищ генерал, никаких исторических доказательств всему этому нет.

— А кому они нужны, эти доказательства? — усмехнулся Стебликов, — необходимо предать ваши наработки широкой гласности. Вы не могли бы попросить генерала Климова, чтобы он передал эти материалы мне?

— Мне кажется, — сказал Куманин, — что вам самому это было бы сделать гораздо проще. Вопросы на уровне генералов всегда решаются значительно легче, чем при посредничестве майоров…

— Мне нравится ваша скромность, — улыбнулся Стебликов, — среди молодых офицеров сейчас это большая редкость. Все майоры мнят себя по меньше мере маршалами. Но тут другой вопрос. Вы все-таки автор этих материалов, которому вдобавок нельзя отказать в таланте и творческом подходе к выполнению порученного приказа. Сейчас курировать русское национальное движение, в частности, вопросы монархизма, партия поручила мне. Думаю, мне будут переподчинены и подразделения, занимающиеся борьбой со всеми проявлениями сионизма. Когда вы решите задачи, связанные с откомандированием в распоряжение генерала Климова, я попрошу подумать о переходе ко мне на должность полковника. Сейчас рассматривается вопрос о преобразовании моего отдела в управление, в котором на посту начальника ведущего отдела я хотел бы видеть вас. Что вы на это скажите?