Виктор Баранец - Генштаб без тайн

В это невозможно было поверить.

Но факты оставались фактами.

В одном из пентагоновских документов, содержащих экспертные оценки «планов Родионова», в частности, говорилось:

«…Планы реформы, разработанные Родионовым, представляют реальную возможность для восстановления российских Вооруженных сил до того, как их распад зайдет слишком далеко. Разумеется, Родионову будут мешать, а внутриполитическая борьба не будет способствовать решению задач реформы. Но если удастся реализовать планы, над которыми он работал последние несколько лет, он имеет хороший шанс переломить негативные тенденции в Вооруженных силах…»

Далее в том же экспертном документе речь шла уже о более серьезном — о новой организационно-штатной модели армии, которую предлагал Кремлю министр обороны России:

«…Реформа Родионова предусматривает сокращение армии до 10-12 регулярных, полностью укомплектованных и оснащенных мотострелковых и танковых дивизий… Предусматривается наличие трех воздушно-десантных дивизий и трех бригад, входящих в Мобильные силы… Кроме того, будут сформированы по одной авиационной дивизии и по одной авиационной эскадрилье в каждом из четырех воздушных флотов. Приблизительно такое же количество сил будет поддерживаться в кадрированном виде… Важнейшее внимание будет уделяться таким проблемам как ядерное сдерживание и поддержание в боеспособном состоянии системы ПВО… Родионов настаивает на разумной и экономически обснованной системе военных закупок, пересмотре всей системы комплектования и обучения… Родионов считает одной из своих главных задач разумный подход к определению военных угроз, чтобы не тратить деньги впустую…»

Иностранные военные аналитики, имея доступ к задумкам Минобороны и Генштаба по реформе Российской армии, давали весьма высокую оценку прагматизму и продуманности стратегических планов нашего высшего генералитета, вынужденного действовать в крайне неблагоприятных финансовых и материально-технических условиях. Но в данном случае такие комплименты вызывали у многих людей на Арбате не гордость, а тревогу: тот, кто «знал наши карты», имел возможность делать упреждающие ходы, навязывать инициативу, сводя на нет все замыслы…

Родионов оказался в крайне тяжелой позиции: с одной стороны, в Кремле его отвергали за «затратные» планы реформы, самостоятельность политической позиции и жесткое обращение с Западом, особенно после того, как он в своей статье в «Независимой газете» открыто сказал, что в случае продвижения НАТО на восток Россия может пойти на пересмотр концепции использования стратегического и тактического ядерного оружия.

С другой стороны, в военных штабах США и других стран НАТО Родионов оценивался как нежелательная фигура у руля российской военной машины: он был несговорчив в вопросах радикального сокращения стратегических ядерных вооружений, грозил контрмерами НАТО, напирающему на Россию с Запада, имел конкретный план восстановления боеспособности разваливающейся армии, что, естественно, серьезно могло повлиять на ближние и дальние перспективы усиления геостратегических военных позиций США и их союзников в мире.

Именно неугодность Родионова Кремлю и Вашингтону сыграла, на мой взгляд, роковую роль в том, что министра быстро выдавили из кресла за «провал военной реформы». Грачев валил эту реформу ровно четыре года, но его сместили с поста не по профессиональным, а по откровенным конъюнктурно-политическим соображениям (как, впрочем, и назначили).

При Ельцине угодливость генералов Кремлю ценилась выше их профессионализма. И такое положение тоже было одной из причин того, что колымага военной реформы продолжала буксовать в российской политической трясине…

Высказывания Родионова о необходимости дополнительных финансовых расходов на сокращение армии раздражали Кремль. Между новой концепцией реформирования армии, представленной министром президенту, и той, которая разрабатывалась в Совете обороны, были принципиальные расхождения. Один из сотрудников аппарата СО в газетном интервью снова язвительно отозвался о «слишком затратных, основанных на устаревшем мировоззрении», планах руководства военного ведомства. Пресса мгновенно уловила явные признаки конфронтации в подходах Родионова и СО к реформированию армии и стала громко трубить о зреющем конфликте между Кремлем и Арбатом. Запахло скандалом.

Начальник Генерального штаба генерал армии Виктор Самсонов в начале января 1997 года позвонил в Кремль Юрию Батурину и попытался выяснить причины такого неожиданного и оскорбительного высказывания чиновника СО. Батурин ответил, что клерк превысил свои полномочия и будет наказан.