Александр Гильфердинг - История балтийских славян

Радигощ есть древняя, по законам славянского языка образованная, форма притяжательного прилагательного от имени Радигост: подобные названия городов и деревень встречаются в большом числе, и преимущественно у ляшских славян, например Быдгощ (польское название г. Бромберга), Вальгощ, т. е., конечно, Волегощ или Велегощ, и так звучало, очевидно, по-славянски имя древнего поморского города Вольгаста (в древних памятниках Wologost) и поморской же деревни Velgast, Францбургского округа, Вильгоща в Олькушском, Малогощ в Келецком уезде, Залгощ (Жалигощ?), по-немецки Salgast в Лужицах, и мн. др.; наконец, самое имя Радигоща повторяется в польском Радогоще Ленчицкого и Радгоще Остроленского уезда.

Что человеческих жертв у поморян не было, несомненно при молчании о них всех источников: жизнеописания Оттона Бамбергского, столь охотно выставляющие темные стороны славянского язычества, не преминули бы упомянуть о таком злодейском обряде; также убедительно в этом отношении молчание грамоты 1134 г., свидетельствующей о подвигах Оттона на Поморье и перечисляющей языческие обряды и суеверия, им запрещенные. Мы не раз уже ссылались на эту любопытную грамоту; считаем не лишним представить в совокупности показания ее, относящиеся к славянскому язычеству: "(Оттон, епископ бамбергский, посетив страну поморян язычников с некоторыми городами земли Лютицкой, окрестив и обратив их в христианство), запретил им: убивать своих детей, каковое беззаконие весьма сильно у них господствовало;… жениться на родственнице ближе шестого и седьмого колена и иметь более одной жены; хоронить умерших христиан между язычниками, в лесах или полях… и класть сучья над их могилами; придерживаться всяких языческих обрядов и мерзостей, строить дома идолов (т. е. языческие капища), посещать ворожей, предаваться гаданиям; есть нечистое, мертвечину, давленину, жертвенное мясо, вкушать от крови животных; иметь общение с язычниками, вкушать пищу и питие с ними или из их сосудов; во всем этом (запрещал он) следовать языческому обычаю".

Бодричи являлись саксам как бы представителями всего пограничного враждебного им славянства.

Что этот план, относительно балтийских славян, созревал в мысли Карла уже за несколько лет до его исполнения, видно из грамоты, данной им в 786 году новоучрежденному в земле восточных саксов Верденскому епископству. В пределы этой епархии включена была земля вагров, ограниченная реками Белиной и Травной, и, кроме того, прибавлена еще, в неопределенных выражениях, страна по берегу Балтийского моря до реки Пены, т. е. весь край бодричей и часть Велетской земли. Сама неопределенность этих выражений показывает, как темны еще были в то время сведения франкского государя об отдаленной части славянского Поморья.

Имя реки, Habola, по которой приехали фризы с частью франкского ополчения (собранного в старой, приморской Франции, родине Хлодовига), затрудняло историков, так как река Габола (Havel) в земле стодорян (нынешнем Бранденбурге), находится на большом расстоянии как от жилищ фризов, так от тех мест, через которые проходило войско Карла; но ученый Ледебур доказал, что под этим именем летописцы подразумевали правый рукав Рейна, Иссель, который проходит в других памятниках IX века под названием Habedol. Фризы и соседние с ними франки прошли по этому рукаву в Рейн и, вероятно, присоединились к Карлу в сборном месте у Кельна.

Рудольф, в сказании о перенесении мощей св. Александра в Фульдский монастырь, говорит, что Карл переселил с обеих сторон Эльбы 10,000 человек саксов с женами и детьми и рассеял их по Германии и Галлии.

Это имя темно. Подлинность его подтверждается тем, что сами бодричи, по словам двух вернейших свидетелей касательно славянского Поморья, Адама Бременского и Гельмольда, назывались другим именем — Reregi. Шафарик, читающий это имя Рарог, Рарожане, производит его от слова рарог, существующего до сих пор в польском языке, в значении особой породы соколов, и сравнивает его с именем деревни в Польше, в Плоцком крае, Рарог, и с подобными именами других славянских городов и замков, Орел, Сокол, Ястреб. Это объяснение мы должны признать несомненно верным, если примем, что имя города Reric и второе имя племени бодричей, Reregi, были имена славянские, а не данные им иностранцами. Вопрос затрудняется еще датским летописцем Гамсфортом. Смешал ли он бодрицкий город, взятый датчанами, со знаменитым городом лютичей Радигощем, который немцы и скандинавы называли Ретрою, — хотя Ретра лежала далеко от Дании и от моря? Сохранила ли нам датская летопись, напротив, более верную форму имени города?