Стивен Рансимен: Падение Константинополя в 1453 году

Значение этих элементов в османской общественной структуре длительное время сохранялось по целому ряду причин. После разгрома Тимуром войска султана Баязида I в 1402 г. османское государство оказалось фактически раздробленным; между сыновьями Баязида долго шла борьба за власть. В этих условиях успех претендента в значительной мере зависел от поддержки племенной верхушки, способной оказывать военную помощь той или иной соперничающей стороне. В этот период истории османского государства централизованная система управления фактически утратила силу, а войско капыкулу было низведено до уровня простых телохранителей султана.

В конечном счете победа в междоусобице досталась после более чем десятилетней борьбы сыну Баязида Мехмеду I (1413—1421), которому постепенно удалась восстановить прежние границы государства и даже несколько расширить их. Однако победа Мехмеда, в достижении которой сыграла свою роль поддержка Византии, далеко не всем казалась бесспорной. Византия умело использовала разногласия внутри Османской династии; в качестве платы за оказанную помощь Мехмед возвратил византийцам некоторые из захваченных у них земель, а также на время отказался от активной завоевательной политики в Европе.

Военная верхушка, заинтересованная в новых завоеваниях и добыче, часто вступала в конфликт с султаном. С особенной силой этот конфликт сказался в последние годы правления Мехмеда I и продолжался при его преемнике — султане Мураде II (1421—1451). Во главе недовольных, значительную часть которых составляли недавно осевшие на землю в Румелии (европейской части турецкой державы) туркменские племена, встал шейх Бедреддин Симави, который в свое время поддерживал другого сына Баязида — Мусу.

Подобные волнения и междоусобицы сильно ослабили политическое значение османского государства, восстанавливать которое с большим трудом пришлось Мураду II. В напряженной борьбе за власть и, кроме того, за сохранение позиций на европейском континенте Мурад в конечном счете вышел победителем.

Успехам Мурада II способствовала последовательно проводившаяся султаном политика централизации государства, упрочения его политического единства, укрепления системы тимаров, восстановления былого значения султанского войска капыкулу, повышения боеспособности армии (к середине XV в. турки уже располагали сильной артиллерией). Военная сила крепнувшего государства Мурада II с особенной наглядностью была продемонстрирована в битве при Варне (1444 г.), решившей, по сути, также и участь Константинополя. И когда в 1451 г. на престол вступил его сын Мехмед II, османское государство обладало уже достаточной военной силой и внутренними резервами, чтобы овладеть последним, что, по существу, еще оставалось от Византийской империи, — ее столицей Константинополем. Солидный военный опыт, который был приобретен османскими правителями в процессе полуторавековой завоевательной политики в Европе и Азии, был полностью реализован при осаде города, захват которого значительно повышал в глазах мусульманского мира авторитет турецкого государства.

Такова была сила, которая нанесла последний удар древней византийской цивилизации.

В книге С. Рансимена затронуты многие аспекты византийской истории; наибольшее внимание, однако, автор уделяет отношениям Византии с внешним миром, с Западом и с турками. Автор не ставил своей задачей глубоко раскрыть причины, обусловившие внутренний распад, общий упадок в последний период существования государства ромеев. Рансимена интересуют конкретные, непосредственные причины поражения — явления, которые сделали гибель Византии под ударами турок неотвратимой. Как уже говорилось, этот круг проблем подан автором интересно и занимательно.

Книга основана на первоисточниках. Автор проделал огромную работу по анализу и систематизации данных. Им учтена и использована также большая специальная литература — как по византинистике, так и по туркологии. Разумеется, можно было бы сделать немало замечаний по отдельным положениям автора. Нельзя не обратить внимание и на то, что дореволюционная русская литература предмета использована очень мало, а достижения советской византинистики совершенно не учтены.

Труд С. Рансимена адресован не только узкому специалисту, но и широкому читателю; это не только научное исследование, но и образный рассказ. Читатель погружается в атмосферу эпохи, он оказывается сопричастен великой трагедии, разыгрывающейся на его глазах. Вряд ли нужно доказывать, что для народов поверженной Византийской империи турецкое завоевание было действительно трагедией. Эмоциональная окраска, которая особенно заметна в заключительных главах, заставляет читателя заново пережить события более чем пятивековой давности. В этом — одно из достоинств книги, которая рекомендуется читателю как образное повествование с широким охватом событий, принадлежащих мировой истории.