Барбара Такман - Загадка XIV века

Хотя получатель патронажа, в свою очередь, не скупился на комплименты, де Куси и в самом деле кажется необычайно любезным человеком. Слово «жантильный» обычно употребляли по отношению к любому значительному и уважаемому аристократу, имея при этом в виду, что он или она благородного происхождения. Де Куси, в дополнение к этому, называли человеком «тонким», «разумным», и imaginative или fort-imaginatif то есть умным, вдумчивым и предусмотрительным, а также sage или tres-sage , что означает «мудрый, разумный, рациональный, осмотрительный, здравомыслящий, хладнокровный, трезвый, уравновешенный, благонравный, устойчивый, добродетельный», или все вместе. Его также описывали как cointe , что означает «элегантный» в манерах, в умении одеваться, человек грациозный, вежливый, галантный, то есть все то, что свойственно рыцарю.

Первая книга «Хроник» Фруассара, в которой рыцарство немедленно опознало похвалу себе от восторженного поклонника, появилась в 1370 году и тотчас обрела широкую популярность. Старейшее рукописное издание первой книги находится сейчас в Королевской библиотеке Бельгии, на нем имеется герб де Куси.

Копирование рукописей больше не было монополией одиноких монахов, а стало занятием профессиональных писцов, создававших собственные гильдии. Получив лицензию Парижского университета, вероятно, дабы гарантировать точность воспроизводимых текстов, писцы сделались источником страданий для живых авторов, которые горько жаловались на отсрочки и ошибки копиистов. Муки писателя, как писал Петрарка, были непереносимы. Писатель никогда не знает, что он найдет в книге, которую отдал переписать «невежественным, ленивым и бесцеремонным людишкам».

Буржуазии в XIV веке прибавилось, выросло производство бумаги, и, благодаря этому, расширилась читательская публика; аристократы, как известно, были знакомы с литературой понаслышке или по чтениям, которые устраивались в их замках. Торговцы, знакомые с чтением и письмом в силу своей профессии, готовы были читать книги любого вида — поэзию, историю, романы, путешествия, вульгарные книжки, аллегории и религиозные произведения. Обладание книгами стало признаком культурного человека. Поскольку богачи и нувориши копировали манеры, идеалы и платье аристократии, широкую известность получили хроники о рыцарстве.

Неизвестно, что за книги были у Ангеррана VII в дополнение к «Хроникам» Фруассара и тем, что перечислены в королевских архивах в виде подарков от короля. Кроме французской Библии — от Книги Бытие до Псалмов, — которую подарили ему за службу герцогу Бретани, в 1390 году Ангерран получил книгу «Король Пеппино и его жена, Большеногая Берта», а также принадлежавшие королеве «Деяния Карла Великого», «хорошо написанные, в три колонки в очень большом фолианте». «Король забрал книгу у супруги и передал монсеньору де Куси».

Фруассар приехал в Париж с юга: там он посетил другого своего патрона — графа де Фуа, а в Авиньоне его принял папа. Побывал Фруассар и на бракосочетании герцога Беррийского с двенадцатилетней невестой, это событие вызвало непристойные комментарии общества. Де Куси хотел услышать обо всем из первых уст, а потому попросил Фруассара сопровождать его в поездке в Мортань. По дороге они обменивались новостями, де Куси рассказывал хронисту о мирных переговорах, а Фруассар — о блестящем приеме у графа де Фуа. Оказалось, что граф де Фуа, бывший опекуном невесты герцога Беррийского, воспользовался страстью герцога и растянул брачные переговоры, пока герцог в своем нетерпении не согласился заплатить тридцать тысяч франков и тем самым покрыл затраты на девочку за то время, что она находилась под опекой Фуа.

Фруассар засыпал графа вопросами и из его ответов составил представление о том, как смотрит на мир современный аристократ. Гастон Феб де Фуа считал, что историю его времени будут изучать внимательнее, чем другие века, потому что «за эти пятьдесят лет в мире было больше битв и чудес, чем в предыдущие триста». Брожение века волновало графа, он не испытывал дурных предчувствий. В буре событий человеку недосуг думать о будущем.

Не было дурных предчувствий и о рыцарстве, тем более что в это время пышно праздновалось посвящение в рыцари двенадцатилетнего Людовика II Анжуйского и его младшего десятилетнего брата. Церемония длилась четыре дня, празднество состоялось в королевском аббатстве Сен-Дени. Франция XIV века повторяла декаданс Рима, и в самом деле посвящение в рыцари маленьких мальчиков не так далеко ушло от поступка императора, сделавшего сенатором собственного коня. Невероятная помпезность этого события и выбор аббатства Сен-Дени в качестве места празднества были рассчитаны на прилив восторга в связи с желанием герцогов Анжуйских вернуть себе Неаполитанское королевство. На территории аббатства произвели радикальные изменения, чтобы проводить там турниры, балы и банкеты. О религиозных службах забыли, застучали молотки плотников, закипела стройка. Началась церемония, после ритуальных омовений и молитв к алтарю подошли два мальчика, одетые в длинные, до пят, меховые мантии, подбитые красным шелком. Сопровождали детей оруженосцы с обнаженными мечами и свисавшими с рукоятей золотыми шпорами. Карл VI возродил античные ритуалы, настолько позабытые во время правления его отца, что зрителям все казалось странным и непонятным, и они спрашивали, что все это значит.