Михаил Швецов - Исус Христос, ты – русский! Помоги своим сородичам!

Теперь, наверное, в Ферапонтов монастырь возят толпы туристов, а стены его уже блистают «первозданной» лазоревой голубизной, что видно из цитированного выше учебного пособия (21).

Хочется обратиться и к местным материалам. В Пермском Крае сохранились остатки Пыскорского Спасо-Преображенского монастыря, основанного в 1558 году на землях А.Ф. Строганова, жалованных ему Иваном Грозным. Он занимал исключительное положение: имел свои «вотчины» (земли), соляные варницы, мельницы, подворья в Москве, Нижнем Новгороде, широкие связи с Тобольском (!), собственных крестьян (13). В 1627 году ему была дарована независимость от местных властей! Творец новой веры Никон распорядился использовать для возведения монастырского ансамбля «иноземные» образцы чертежей. При строительстве часовни в 1705–1706 г.г. каменных дел мастер подчинился запрету строить шатровый верх. Главенствующие клирики усмотрели в шатрах «готическую ересь», и они были запрещены (читай: велено забыть прежнее единство всех верований в лоне православно-кафолической вселенской церкви, сохранившей, однако, до сих пор таковое прозвание, а также то, что готы — не новоявленные немцы, а русско-ордынские имперские войска).

Однако в середине XVIII века благополучная история развития монастыря закончилась. Новый архимандрит польского происхождения Иуста Колотский начинает работы по переносу его на 10 вёрст выше по течению Камы. Цели этой деятельности остались загадкой для историков, к тому же качество строительства было низким. Зато Иуста успел переплавить церковное серебро (естественно, со следами былой империи Грозного) и создать из него новую дорогую утварь. То есть старательно проверял действие известного бюрократического закона: повышение активности по мере роста бесполезности. Не это ли и было основной необходимостью перестройки?

К сожалению, указанное дорогое и красочно иллюстрированное издание совсем бедно суждениями и гипотезами. Вероятно, это особенность не только пермских историков и искусствоведов, отвыкших от живого обмена мнениями с обществом, для них больше подходят функции архивариусов и библиографов. Да вот беда: на фактах не лежит ответственность за истину! Лишь гипотеза и теория способны отворить застойную запруду мёртвых фактов и превратить их количество в качество нового понимания истории. Именно такую возможность предоставляет теория Новой хронологии Фоменко и Носовского!

Возвращаясь к проблемам Пыскорского монастыря, отметим, что в конце XVIII века его ждали очередные испытания. С соизволения Екатерины II, — ставшей к тому времени полновластной хозяйкой не только Европейской России, но и неведомой ранее Сибири, присоединённой после разгрома Московской Тартарии со столицей в Тобольске (26), — монастырь должен был со всем скарбом, включая иконостас, перебраться в Пермь и возобновить строительство с нулевого цикла.

Представляется, что жизнь в нём была отчасти и имплицитно подчинена служению старой вере времён Грозного и его предков, опиравшихся на законы вселенской кафолической церкви, которая не делила людей на католиков, мусульман и православных, а удовлетворяла нужды всех страждущих. Насильственное разделение на три ветви осуществлено при заинтересованном участии Романовых.

Ранее я высказывал (4) суждения, основываясь на работах ФН, что в прежней церкви было дозволено почитание как икон, так и храмовых скульптур, наподобие пермских. Это Романовы извели их практически во всей России. Указание авторов известной пермской книги (28) о том, что Стоглавый собор 1551 года с участием императора Ивана Грозного (именно императора, как бы это ни пугало завравшихся западных и послушных им российских историков) запретил объёмное изображение Христа как греховное, не соответствует действительности — там об этом ни слова (29). Редакторы «Стоглава» величают Ивана IV и великим государём, и царём, и великим князем — куда уж выше? Подобные титулы вроде бы избавляют их от подозрений в непочтении к верховному правителю Земли (о чём большинство россиян и не догадывались), но на самом деле, они употреблялись для того, чтобы только не назвать его императором. Этим грешили все романовские историки. Удивительно, что первое печатное издание «Стоглава» появилось лишь в 1860 году, да и то не в России. Это позволило избавить от обвинений в недозволенных правках государственного документа приближённых ко двору историков или самого Александра II. Не сомневаюсь, что Иван Грозный был поименован на соборе императором… Хотя Н.М. Карамзин восхищался ясностью и чистотой слога «Стоглава», однако то, что написано в главе 60-й даже при внимательном чтении, способен понять лишь тот, кто знаком с книгами Фоменко. А говорится там, что Москва является столицей мировой империи.