Александр Волков - Музыка в камне. История Англии через архитектуру

После казни отца юный Карл II (1630–1685) попытался вернуть престол с помощью шотландцев, испытывая отвращение к их религии. Именно эта религия делала их неуверенными в собственных силах, ведь они поддерживали сына неправедного короля. Исход битвы при Вустере (3 сентября 1651 г.), как и всей английской кампании Карла, был предрешен.

Во время последовавших скитаний Карл узнал, что у него есть друзья, для которых ничего не значат ни мифическая свобода, ни социальная справедливость, ни стоящая за всем этим страсть к деньгам и почету. Эти люди, английские католики, жестоко преследуемые Тюдорами и Стюартами, оказывается, хранили верность своему королю. Но Карл, будучи человеком равнодушным, ничего не мог противопоставить пуританскому аскетизму с его показной праведностью. Слабость духа короля дала себя знать не только в его личной жизни, но и в судьбе государства. Этот Стюарт в гораздо большей степени, чем его отец, повинен в разложении монархического института.

После смерти Кромвеля армия продемонстрировала палате общин, что не собирается расставаться с властью. Но она не могла существовать без командиров, от образа мыслей которых зависел дальнейший ход событий. Командиры же, не обладающие силой воли лорда-протектора, вскоре вынудили солдат кричать: «Жить и умереть с парламентом!» Так возродился парламент, от лица которого Джордж Монк пригласил Карла вернуться.

Теперь парламентарии отбросили пуританство и полностью сосредоточились на честолюбивых проектах. Подменив в концепции Кока право судей собственным правом на интерпретацию законов, они озаботились своей неприкосновенностью. Бредская декларация, которую составил Эдвард Хайд, канцлер Карла II и будущий граф Кларендон, гарантировала прощение всем, воевавшим против Короны, и — что немаловажно — правомочность сделок купли-продажи, осуществлявшихся в 1650-х гг.

На этих условиях Карл возвратился. Современники разукрасили его въезд в Лондон в патетические тона. Тут и ликующая депутация горожан, и покорные пресвитериане, преподнесшие монарху Библию, и «железнобокие», сдержанно, но послушно приветствовавшие Карла. А между тем насколько горьким показался бы этот мнимый триумф любому уважающему себя монарху! Но Карл не слишком себя уважал. Годы изгнания ослабили его, и он униженно просил парламент взять на себя часть королевских забот, например изыскание средств на содержание армии. Какие там средства! «Слуги народа» сразу же уничтожили армию. Еще недавно грозные воители покорно разбрелись по домам.

Первый реставрационный парламент (так называемый Кавалерский) выступил с рядом инициатив, призванных ликвидировать брожение умов в обществе. Так, «Кодекс Кларендона» (1662) должен был укрепить позиции англиканской Церкви, а в результате еще резче обозначил раздел между «придворной» и «сельской» партией (тори и вигами). В 1670-х гг. страну захлестнула истерия под названием «Папистский заговор», которую никто из английских историков почему-то не окрестил кровавой, хотя в результате фальсификаций Титуса Оутса и тех, кто за ним стоял, приняли мученическую смерть множество католиков.

Что же произошло? Может быть, Англии вновь угрожала агрессия со стороны католических держав? Нет, с ней была готова сотрудничать ведущая европейская страна. Дуврский договор в перспективе позволял Англии вместе с Францией поделить ослабевшую после религиозных войн Европу. Но у этого договора имелся секретный пункт, из-за которого историки провозгласили его предательским. По нему Карл II намеревался перейти в католическую веру. Король мудро поступил, доверив истинное содержание договора лишь двум своим советникам из состава «Кабального министерства» [25] Его название образовалось из аббревиатуры CABAL, составленной из начальных букв титулов или фамилий пяти лордов. , наиболее здравомыслящим барону Клиффорду и графу Арлингтону.

Несмотря на это, по кабакам поползли слухи, по улицам шатались сумасшедшие кромвелевские ветераны, вновь забурлил парламент во главе с наследником пимовских провокаторских традиций графом Шафтсбери. Карл распустил его в 1678 г., но теперь времена изменились, и король не мог долго править один — он должен был вновь и вновь назначать выборы и иметь дело с теми же личностями, назло ему избранными народом.

Когда младший брат короля Иаков (1633–1701), герцог Йоркский, стал католиком, гордящаяся своей прогрессивностью оппозиция приняла знаменитый акт «О присяге», требующий от всякого, занимающего государственный пост, отречься от доктрины пресуществления. Естественно, будущий Иаков II, далеко не гениальный, но религиозный человек, отказался принести клятву. «Патриоты» тут же занялись изысканием другого кандидата на престол. Карл невнятно возражал, но его никто не слушал. Оставалось выбрать между бестолковым, но храбрым герцогом Монмутом и хитрой бестией Вильгельмом Оранским (1650–1702), женатым на дочери принца Марии (1662–1694). Виги первоначально сделали ставку на Монмута. Их противники — тори выжидали.