Лев Безыменский - Тайный фронт против второго фронта

Добавлю: сыграл роль и в создании будущих закулисных связей.

С какого времени начинаются закулисные связи? Ответ на этот вопрос должен учитывать то важное обстоятельство, что в противостоящих лагерях США и Германия оказались лишь с декабря 1941 года. Весь период кануна второй мировой войны и ее начального периода, включая нападение гитлеровцев на СССР, Соединенные Штаты поддерживали с Германией нормальные дипломатические отношения. Хотя ни один высокопоставленный деятель нацистского режима не побывал в США, Берлин часто посещали официальные визитеры из Вашингтона, включая заместителя государственного секретаря. Столицу рейха посещали крупнейшие деятели американского бизнеса, первым из которых был глава концерна ИТТ полковник Состенес Бенн, встретившийся с Гитлером 4 августа 1933 года.

Однако нас больше интересуют контакты закулисные, неофициальные. Начнем с того, что у самого президента Рузвельта была склонность к неофициальной, если не сказать, к тайной дипломатии. Известно, что он регулярно пользовался услугами неофициальных эмиссаров, которых посылал в европейские столицы. Среди них были крупные дельцы, бывшие дипломаты и военные. Как функционировала эта неофициальная дипломатия? Конечно, в первую очередь она касалась союзников США. Но и Германия не оказалась исключенной из ее сферы. Возьмем, к примеру, знаменитого Дикого Билла — Уильяма Донована, будущего шефа УСС — Управления стратегических служб. Рузвельт не раз посылал его со специальными миссиями, а как мы знаем, у Уильяма Донована были некоторые специфические предпосылки для того, чтобы заниматься «германскими делами».

Когда же в 1920 году юрист Донован стал обслуживать банковский дом Джона Пирпонта Моргана, то отставному капитану поручили сбор сведений о Европе и о «красной угрозе». Занимаясь этим, Донован познакомился с меморандумом немецкого генерала Гофмана, который предлагал создать англо-франко-германскую военную коалицию против Советской России.

Первым прямым испытанием для европейской политики США стал период перед Мюнхеном. Назревавший в Европе политический кризис требовал от администрации президента Рузвельта определенных решений, которые нельзя было принять, исходя только из внутреннего конфликта изоляционистов и «интернационалистов». Президенту было ясно, что мир вступает в опаснейшую фазу своего развития и США не могут довольствоваться позицией бесстрастного наблюдателя. К чему же он склонялся?

О том, как трудно и медленно политические деятели США шли в 30-е годы к пониманию гитлеровской опасности, свидетельствует один из интереснейших дипломатических источников: те сообщения, которые направлял в Москву первый советский посол в США Александр Антонович Трояновский.

Лидия Николаевна Иванова — бессменный секретарь посла — рассказывала мне:

— У Александра Антоновича был исключительно широкий круг знакомств среди дипломатов, конгрессменов, представителей делового мира, деятелей культуры и искусства. В его квартире на третьем этаже советского посольства в Вашингтоне с уникальной мебелью, созданной по эскизам Васнецова, бывали многие из них. Много народа привлекали и приемы в посольстве — ведь для американцев Советский Союз являлся «неизвестной землей». Дипломатические отношения были установлены лишь в 1933 году, и А. А. Трояновский был первым посланцем Советской страны. Не раз принимали посла и видные государственные деятели США, в том числе президент Рузвельт, вице-президент Гарнер, государственный секретарь Хэлл.

Один из выдающихся представителей ленинской дипломатической школы, Трояновский понимал всю сложность внутриполитической борьбы в США тех лет и остроту столкновения различных тенденций в их внешней политике. В Западной Европе уже сложился очаг военной опасности, на Дальнем Востоке уже фактически шла война. Однако…

«Пока нет никаких признаков перемены в изоляционистской политике Соединенных Штатов, — писал А. А. Трояновский 9 января 1937 года. — В основе изоляционистской политики лежит предположение, что международное равновесие может быть осуществлено без Соединенных Штатов и, во всяком случае, Соединенные Штаты имеют время решить вопрос о своем вмешательстве в международные дела, когда международное равновесие будет нарушено не в пользу Соединенных Штатов. Изоляционизм увеличивается военной слабостью Соединенных Штатов, во всяком случае, несоответствием между военной силой и технической мощью американского капитала.