Борис Григорьев - Швеция под ударом. Из истории современной скандинавской мифологии

Как пишет Сергей Апрелев, капитан 1 ранга в запасе, опытный подводник, в то время — командир дизельной подводной лодки, штурман Коростов испытывал какие-то сомнения относительно полученного места, но, понимая, что при скорости 3 узла (5,5 км/ч) дизельная субмарина за полдня до следующего всплытия далеко не убежит, а при очередном всплытии на зарядку аккумуляторной батареи всё выяснится, о своих сомнениях командиру не доложил…

Старший на борту — капитан 1 ранга и заместитель командира 57-й бригады подводных лодок, базировавшейся в Палдиски (Эстония), Иосиф Аврукевич — со своей стороны также не контролировал работу Гущина. Капитан 1 ранга Аврукевич слыл знающим офицером, интеллигентным и выдержанным, а с точки зрения карьеры считался весьма перспективным — он должен был вскоре стать комбригом. «Скороспелый» военный моряк В. Беседин весьма смутно представлял, как управляют кораблем, потому что у него на борту были совершенно иные задачи.

Наконец лодка всплыла, продула балласт, а командир, наивно полагая, что подлодка находится в самом центре Балтийского моря (так ему показал штурман), утвердил курс 30 градусов, и корабль заскользил по поверхности. В 20.00 в ночь с 27 на 28 октября на вахту заступил замполит В. Беседин. Было уже темно, горизонт чист. Вахтенный офицер поежился: было зябко, но на море был почти штиль, после вахты можно будет отдохнуть, и в предвкушении приятного события он бодро крикнул сигнальщику:

— Ну, что, старик: покажем, как надо бдеть на вахте?

— Так точно, товарищ капитан-лейтенант, — вежливо согласился старшина.

Поэтому вместо курса в открытое море С-363 устремила свой бег к акватории главной военно-морской базы Швеции — Карлсруне. Лодка шла в надводном положении, светила луна, и вдруг прямо по курсу стали появляться темные блестящие пятна, напоминавшие разлитый каким-то нефтеналивным судном мазут. На самом деле этими пятнами были влажные, едва скрытые водой скалы карлскрунских шхер. В ночной темноте, разбавленной пробивающимся из-за облаков лунным светом, замполит Беседин начал старательно маневрировать, посвятив дальнейшую вахту уклонению от «мазутных пятен». «Ловко и умело» маневрируя, он привел подлодку сначала в шведский оборонный район, а затем посадил ее на мель всего лишь в нескольких милях от штаба шведской базы. Возьми замполит во время последнего манёвра несколько левее — и подлодка гордо проследовала бы по секретному фарватеру прямиком к карлскрунской набережной!

Остается только восхищаться «мастерством» «комиссара» В. Беседина и «эффективностью» средств обнаружения и оповещения главной военно-морской базы шведов! Судьбой непосвященного руководит сам господь Бог! Подлодка, следуя курсом 316°, выскочила на камни и замерла на них с небольшим креном на левый борт и дифферентом 2° на корму.

В Санкт-Петербургском Клубе моряков-подводников мне также рассказали, что инцидент со «Шведским комсомольцем» (по аналогии с названиями дизельных лодок той поры) в 1981–1982 гг. широко обсуждался на всех флотах и флотилиях и побудил Главкома ВМФ СССР издать приказ, согласно которому впредь категорически запрещалось использовать замполитов в качестве вахтенных офицеров на всех типах подводных лодок.

Признаться, мне как участнику событий всё представлялось несколько иначе, а потому я воспринял вышеприведенный рассказ подводников с оттенком личной обиды. Воображение рисовало более изощренные обстоятельства, приведшие лодку на место аварии, которые хоть как-то оправдывали бы те физические лишения, моральные и политические издержки, которые потом пришлось испытать и ее экипажу, и советскому посольству в Стокгольме, и командованию Балтийского флота, и наконец — советскому государству.

Но спустя какое-то время, когда нам открыли глаза и не на такие головотяпства в масштабе бывшего Советского Союза, я понял, что всё тогда было возможно. Обидно, горько, но это так. Понятное дело, что слишком свежая «обида за державу» мешает пока нашему военно-морскому руководству открыть архивы по делу U-137. Видно, еще не пришло время окончательно снимать с него гриф секретности. Не хочется думать, что у руководства Архива просто нет ни средств, ни желания навести элементарные справки и хотя бы ответить автору.

«Визит» U-137 в Швецию породил там перископную болезнь. Шведам повсюду стали мерещиться советские подводные лодки, и в соответствии с новым приказом они не жалели теперь глубинных бомб, чтобы заставить непрошенных гостей подняться на поверхность. Но на поверхность всплывала лишь оглушенная рыба. Понадобились годы, многочисленные заверения уже российских политиков, а также усилия самих шведов, чтобы внести в этот вопрос хоть какую-то ясность.