Юрий Звягин - Путь из варяг в греки. Тысячелетняя загадка истории

Подробнейшим образом исследовавший это место Никитин кусок о пути и апостоле датирует началом XII века (на основании упоминания варягов), а отрывок о Волковском (у него — Оковском) лесе — скорее, его второй половиной, когда путь по Двине стал играть важную роль «для торговли Смоленска с Ригой, Готским берегом и „варягами“» [12] Никитин А. Л. Основания русской истории… С. 118. .

Такое распределение представляется вполне логичным. По крайней мере, трудно оспорить выводы автора о том, что легенда о посещении Руси Андреем Первозванным не могла возникнуть ранее конца XI века. Ведь как в тексте ПВЛ («Зде бо не суть учили апостоли, ни прорици прорекъли») , так и в «Чтении о житии и о погублении блаженнюю страстотерпца Бориса и Глеба» Нестора («Не беша бо ни апостоли ходили к ним, никто же бо им проповедал слова Божия») одинаково указывается, что на территории Руси не бывали апостолы. Стало быть, в момент создания этих произведений (последняя четверть XI века) легенды о посещении Руси Андреем не существовало.

Что касается датировки на основании упоминания варягов, тут Никитин опирается на факты, собранные ещё великим знатоком Византии В. Г. Васильевским. Тот обнаружил, что в Византии варанги впервые упоминаются в императорском хрисовуле (документе, освобождающем от постоя воинских отрядов) в 1060 году. А все более ранние упоминания встречаются только в текстах, написанных значительно позже этого времени, даже если и относятся к рассказам о более ранних событиях.

На Русь же, по мнению целого ряда авторов, к которым примыкает и А. Л. Никитин, термин «варяг» проник не с севера, а как раз с юга. Повторять все аргументы этих историков долго, это тема специальных исследований. Скажу только, что мне они кажутся более убедительными, чем доводы их противников о собственно скандинавском происхождении термина «варяг». Почему-то скандинавы его никогда не использовали для обозначения тех, кто не послужил в Византии или на Руси. Это, скорее, указывает на заимствование в скандинавских языках данного слова («вэринг», «верный») из другого языка для обозначения конкретной категории людей, связанных с заграницей. Ну на самом деле: заимствовали в императорской России определённый род лёгкой конницы у венгров, так и назвали их гусарами. А посаженную на коней пехоту взяли у французов, и именовали драгунами. Всё на том языке, откуда позаимствовали само явление. Так и тут!

В общем, всё указывает действительно на XII век. То есть автор текста про путь из варяг в греки описывает либо современную себе ситуацию (но сами сторонники существования пути считают верхней границей его функционирования XI век, а обычно относят прекращение поездок к концу X века), либо некие «преданья старины глубокой».

Либо, наконец, летописец подбирает фон для повествования о хождении на Русь апостола Андрея, чтобы обосновать древнюю принадлежность Руси к христианскому миру. Многие исследователи легенды согласны: введение её в ПВЛ сделано для поднятия престижа Русского государства.

«Греческие сказания не давали никакого основания утверждать, чтобы св. Андрей путешествовал в нашу Русь нарочным образом; измыслить это, помимо сказаний, составители Повести тоже находили слишком невероятным и неправдоподобным. Оставалось измыслить посещение случайное, мимоходное: и вот появилось путешествие из Корсуни в Рим, держанное им через Киев и Новгород… составители Повести <���…> имея недостаточные географические сведения, считали его только немного более длинным, чем прямой путь по морю Средиземному», — указывал Е. Е. Голубинский [13] Голубинский Е. Е. История русской Церкви. Т. 1. М., 1880. С. 4. .

В любом из трёх случаев надёжность текста как исторического источника невелика.

Кстати сказать, описание пути из варяг в греки в Повести временных лет — единственное письменное «свидетельство» его существования, что я позже и покажу. А пока обращу сразу внимание читателя на ряд моментов. Во-первых, в тексте говорится о том, что есть некий (не описанный) путь «из варяг в греки» и есть дорога по Днепру и далее до Варяжского моря. Ниоткуда не следует, что это один и тот же маршрут. Больше того, не понятно, зачем бы было летописцу так писать, если бы речь шла об одном и том же пути?

Далее, по летописцу, волок из Днепра сразу идёт в Ловать. Это заведомо нереально, поскольку реки нигде не сближаются. Историкам пришлось потом додумывать маршрут. Так в системе «из варяг в греки» появились реки Каспля (чтобы перейти из Днепра в Западную Двину), Двина, Усвяча (чтобы перебраться поближе к Ловати). Или масса других вариантов промежуточных речек и озёр. Причём различные историки указывали и различные пути. К примеру, петербургский археолог A. M. Микляев, участвовавший в неудачной попытке пройти путь из варяг в греки на гребных судах, на основании собственного опыта описывал его так: «Новгород — пог. Коротенский — оз. Ильмень — Русса — р. Порусье — р. Редья — р. Ловать — г. Холм — пог. Троице-Хлавица — пог. Дедковичи — (возможно, Городище-Луки) — Дохино на р. Кунье — оз. Ордосно — Западная Двина — р. Сертея — р. Половля — р. Каспля — Гнёздово» [14] Микляев A. M. Путь из варяг в греки (зимняя версия). Исследования, поиски, открытия. Краткие тезисы докладов научной конференции к 225-летию Эрмитажа 14—16 ноября 1989 года. Л.: 1989. С. 3. . Правда, он предполагал, что путешествие это свершалось зимой, по льду на санях.