Джек Ландер - Войны Роз

…Герцог Йорк, подобно отважному принцу, приказал, чтобы на следующее утро все отправлялись в сторону Лудлоу на выбранное ими поле боя, надеясь застать войско короля в беспорядке. Но они не стали сражаться, поскольку люди короля прибыли в большом количестве и были очень сплочены. Милорд Уорик, построив свои войска в боевой порядок, назначил вести авангард Эндрю Троллопу (Andrew Trollope) [34] Начальник гарнизона Кале и один из наиболее известных солдат тех дней. Возможно, Уорик уверил его перед отъездом из Кале, что от него не будут требовать выступать против короля. , потому что доверял ему больше всех. Этот Эндрю тайно получил очень убедительное послание от герцога Сомерсета, который упрекал его в том, что тот за деньги прибыл воевать против короля, своего верховного лорда. В письме говорилось также об указе, который король издал по своему войску, гласящем, что все те, кто был сторонником противной стороны, но возжелал возвратиться для служения королю, будут прощены и получат большое вознаграждение и еще много чего. Тогда упомянутый Эндрю скрытно вернулся в гарнизон Кале и там призвал солдат присоединиться к нему, чтобы они все вместе отправились к графу Уорику заявить о нежелании сражаться против их верховного лорда: они покидают сторонников Йорка и никто не может их остановить. {79} 79 Waurin J. de. Recueil des Croniques Anchiennes Istories de la Grant Bretaigne, a present Nomme Engleterre / ed. W. Hardy (1864-1891). V. P. 275-276.

Парламент, собравшийся в Ковентри 20 ноября, за измену лишил мятежников прав (актом лишения гражданских и имущественных прав за государственную измену парламент признавал их виновными без судебного процесса; видами наказания были казнь, конфискация собственности и изменение правил наследования таким образом, чтобы они не могли наследовать или передавать собственность). Мнения относительно обвинения в измене сильно рознились. Лорды — сторонники Йорка в манифесте, который они послали из Кале, объясняли свое осуждение алчностью их врагов.

Графы Уилтшира и Шрусбери и лорд Бомонт, не удовольствовавшись владениями короля и его добром, подстрекали Его Высочество созвать Парламент в Ковентри, где благодаря их козням против нас — герцога Йорка, его сыновей Марча и Ратленда, и графов Уорика и Солсбери, и сыновей упомянутого графа Солсбери, и многих других рыцарей и эсквайров — был принят акт, ложно и неправедно обвиняющий нас в измене, за что они ответят перед Всемогущим Богом в день Страшного суда. Упомянутые графы Шрусбери и Уилтшира и лорд Бомонт спровоцировали это в надежде уничтожить нас и наших отпрысков, чтобы заиметь наши владения и богатства, поскольку они и раньше открыто грабили места и дома наши, равно как и многих других праведных людей… {80} 80 Davies. P. 89.

Приор Брекли (Brackley), знакомый Пастонов и ярый приверженец Йорка, придерживался той же точки зрения.

Боготворимый господин и преданный друг, со всем почтением обращаюсь к Вам, и не сомневайтесь, я сейчас сообщу Вам истинную правду, в чем ручаюсь. Недавно я общался с достойным, порядочным и преуспевающим человеком этой страны, который тайно поведал мне, что он слышал, как доктор Алейн говорил после Парламента в Ковентри, что если лорды, бывшие раньше в силе, а ныне изгнанные, оставались бы у власти, то судья Фортескью, доктор Мортон, Джон Хейдон, Торп и он оставили бы все без изменения; а поскольку фортуна отвернулась от них, то их положение и дальше будет ухудшаться; для того и было состряпано это ложное обвинение, являя собой злонамеренный заговор против невинных лордов, рыцарей, джентльменов, простолюдинов и всех их наследников и т. д. {81} 81 P. L. I. P. 535. Letter of 23 October, 1460.

Другие авторы были одинаково настроены против мятежников. Анонимный памфлет (иногда, хотя с большой долей сомнения, приписываемый сэру Джону Фортескью) Somnium Vigilantis, написанный в начале 1460 г. между Дьявольским парламентом (1459 г.) и вторжением прибывших из Кале графов, утверждал, что они понесли заслуженное наказание за свою длительную строптивость, и что лишение их прав было необходимо для спокойствия государства.

Разве можно упоминать о милосердии применительно к людям, о которых Вы говорите (памфлет составлен в форме диалога)? Такие рассуждения были бы уместны, если бы это было их первое нарушение, которое произошло из-за невежества или же по какой-либо небрежности. И, возможно, в данном случае правосудие могло бы закрыть глаза. По разве прощают неприкрытые преступные намерения и давно задуманное зло, которое, после того, как уже однажды простили их вину, вернулось в более страшном обличий и коварном преступлении, что тоже сошло с рук. И, не оценив сладости прощения, без тени стыда они в третий раз попытались довести до конца свое черное дело — сможет ли теперь какой-либо порядочный человек приписать это любой другой цели, как не умерщвлению доброго короля и безвозвратному ниспровержению всех его истинных приверженцев?! Есть ли здесь хоть какая-то причина быть милосердными?.. Итак, я заканчиваю. Здесь не было ничего другого, помимо жестокости, и не следует щадить тех, кто столь часто грешил…