Владимир Абаринов - Проклятие дома Виндзоров

Он опубликовал записи лишь в 1986, когда ему самому было уже 76 лет. На вопрос, почему он молчал так долго, Уотсон отвечал, что делал это по настоянию вдовы Доусона.

Из дневника доктора Доусона британцы узнали шокирующую правду: король Георг V умер не своей смертью.

20 января, откушав с королевским семейством, Доусон вернулся в спальню пациента. Король спал, затем впал в кому – «неглубокую», по мнению Доусона. Его последними словами, сказанными в сознании, были «Черт бы вас побрал», обращенные к сестре Блэк, делавшей ему укол. В двенадцатом часу ночи врач записал:

...

«Около 11 часов стало очевидно, что последняя фаза может длиться часами, без ведома пациента, что мало приличествует высокому титулу и умиротворенности, которой он в высшей степени заслуживал и которая требовала непродолжительного финала. Часы ожидания механического конца, когда всякое подобие жизни уже минуло, лишь изнуряет наблюдателей и держит их в напряжении, поскольку они ничем не могут помочь, кроме желания утешить, причастия или молитвы. По этой причине я решился положить конец и сделал (сам) инъекцию % грана морфия и вскоре после этого 1 гран кокаина в раздувшуюся яремную вену. (1 гран = 0,0648 грамма. – В. А.) Примерно через четверть часа дыхание стало спокойным, внешний вид – более безмятежным, физическая борьба прекратилась».

Иными словами, Доусон ускорил кончину Георга. Сделав второй укол, он позвал королеву и других членов семьи, чтобы они могли наблюдать последние минуты жизни короля.

Биограф Георга V Кеннет Роуз считает, что поступку Доусона нет оправдания. Он беспощаден к Доусону: «В законе нет такого понятия, как умерщвление из милосердия. А потому Доусон совершил убийство».

Король не страдал от невыносимой боли, зачем же потребовалось вводить ему даже не лошадиную, а слоновью дозу обезболивающих препаратов?

Видимо, предвидя эти доводы, Доусон пишет, что накануне смерти короля принц Уэльский и королева Мария будто бы заявили ему, что не хотели бы, чтобы «жизнь короля была продлена в том случае, если я сочту болезнь смертельной».

Это поразительная фраза. Король умирал естественной смертью, нисколько при этом не мучился, а его жена и сын не хотели продлить его жизнь? Неужели доктор сделал это только для того, чтобы избавить семью от изнурительного ожидания?

Но в записках Доусона есть еще более изумительное признание, а точнее – проговорка. Оказывается, его беспокоило, что сообщение о кончине Георга может опоздать к выходу утренних газет, и оно будет опубликовано менее респектабельными вечерними. Его настолько волновал этот вопрос, что он даже позвонил жене в Лондон и попросил ее связаться с редактором «Таймс» тем, чтобы он придержал печать тиража настолько, насколько это возможно. Редактор, однофамилец врача Джеффри Доусон, пишет в своем дневнике, что номер был готов к печати в 11 вечера. 30 тысяч экземпляров были отпечатаны до предупреждения медика. Зато 300 тысяч вышли во всем блеске траурного величия.

Кеннет Роуз называет все это «гротескным смещением понятий».

В некоторых статьях сказано, что в том же году, но уже после смерти короля, Доусон выступил в Палате лордов против легализации эвтаназии. Авторы статей находят такую позицию парадоксальной. На самом деле никакого парадокса нет: Доусон утверждал, что эвтаназия – это вопрос, решение которого должно быть всецело возложено на «мудрость и совесть» врача, а отнюдь не на закон.

В Соединенном Королевстве эвтаназия по сей день запрещена законом. В 1992 году доктор Найджел Кокс был приговорен к году лишения свободы условно за то, что сделал летальную инъекцию хлорида калия пациентке, которая сама просила его об этом.

Отречение

Издревле род людской подвержен тленью.

Послушен и монарх судьбы веленью.

Джон Драйден. «Мак-Флекно»(1682). Перевод Веры Потаповой

В январе 2003 года британский правительственный архив, Public Records Office, объявил, что снимает гриф секретности с документов, повествующих об отречении от престола короля Эдуарда VIII в декабре 1936 года.

Этот сюжет уже не раз рассказан мемуаристами, романистами и кинематографистами – как правило, в романтических тонах.

Молодой король пожелал «жениться по любви» и пожертвовал ради такой возможности короной Британской империи. Народ был на стороне монарха, но подлые политиканы загнали невольника чести в угол и вынудили отречься.