Дэвид Мёрфи - Что знал Сталин

Один из последних и самых острых прослушанных разговоров состоялся 20 июня в особняке генерала Кёстринга между ним и послом фон Шуленбургом. Посол начал словами: «Я лично очень пессимистически настроен и, хотя ничего конкретного не знаю, думаю, что Гитлер затевает войну с Россией. В конце апреля месяца я виделся лично с Гитлером и совершенно открыто сказал ему, что его планы о войне с СССР — сплошное безумие, что сейчас не время думать о войне с СССР. Верьте мне, что я из-за этой открытости впал у него в немилость и рискую сейчас своей карьерой и, может быть, я буду скоро в концлагере». Кёстринг не разделил пессимизм посла относительно победы над СССР. Богдан Кобулов, замещавший Меркулова, отослал этот патетический рапорт Сталину, Молотову и Берии. [229] Белозеров «Секреты Гитлера», 169–170. Неизвестно, вызвал ли он отклик.

Второе управление продолжало получать сообщения от агентуры в различных иностранных посольствах. Среди очень интересных сообщений — представленные покойным российским писателем Овидием Горчаковым. Он описывает агента («Ястреб»), который разрабатывал старшего офицера германского посольства, проходящего только как «Фон В.», угощая его великолепными обедами и поставляя дамское общество за счет Второго управления. Целью этих отношений была возможная вербовка. Но до этого, задачей стояло получение любых материалов о текущей деятельности и персонале германского посольства. «Фон В.» заявлял, что он якобы участвовал в переговорах 1939 года по пакту о ненападения. Он описал сцену в московском аэропорту 23 августа, — посол фон Шуленбург и ответственные сотрудники германского посольства приветствовали министра иностранных дел Риббентропа и немецкую делегацию. Среди других интересных информационных деталей, сообщенных «Фон В.», было его заявление, что германская разведка знала, что после выхода коммюнике ТАСС от 14 июня 1941 года, утверждавшего, что войны не будет, Берия приказал начальнику Главного политического управления Красной Армии Льву Мехлису распространить его. [230] Овидий Горчаков «Накануне или трагедия Кассандры: Повесть в документах», «Горизонт» № 6, 1988, 33–37. Сочинение Горчакова озадачивает. Когда генерал-лейтенант (в отставке) ФСБ Александр Александрович Зданович недавно анализировал статьи Горчакова, он сказал автору, что Горчаков никогда не служил в советской контрразведке и даже никогда не получал официального доступа к архивам ФСБ. Зданович не знает, откуда Горчаков почерпнул идеи для статей или кто помогал ему писать их. Псевдонимы [героев статей — Ю.Б.] никогда не значились в архивах ФСБ. Зданович полагает, что для контрразведки было бы трудно управлять таким количеством источников, даже принимая во внимание потери, понесенные во время «чисток». В октябре 2002 года, когда автор беседовал с Здановичем, он не смог найти дополнительные материалы по довоенным материалам Второго Управления. Однако из совершенно секретной истории 1977 года видно, что Управление было действительно очень активно в работе с людскими источниками. С другой стороны, в докладе Горчакова встречаются странные ошибки из сообщений Владимира Деканозова. Например, в радиограмме в НКВД в Москву 21 июня 1941 года Деканозов сообщает об Исмаиле Ахмедове как о [сотруднике — Ю.Б.] «НКВД», в то время как он знал его как [сотрудника — Ю.Б.] «ГРУ». Горчаков сам говорит о руководителе Ахмедова как о «Б. Кобулове», но Деканозов знал, что резидентом НКВД был Амаяк Кобулов. Тем не менее, записи, отражающие донесения от различных агентов, работающих в посольствах в Москве, являются типичными для донесений подобного рода, а некоторые прямо поддерживаются архивными данными.

Другим источником в германском посольстве («Эрнст») мог быть мелкий чиновник штата или советский работник. Информация, сообщаемая «Эрнстом», хотя и прозаичная, ясно показывала, что посольство готовилось к серьезным событиям. 19 мая он сообщил о встрече советского посла в Берлине В.Г. Деканозова (в сопровождении своего переводчика В.П. Павлова) с послом фон Шуленбургом, которого сопровождал его близкий друг Густав Хильгер, и секретарь посольства Гебхардт фон Вальтер. Шуленбург пытался предупредить Деканозова о намерении Гитлера начать войну с СССР, но Деканозов сказал, что не уполномочен слушать подобные заявления и что только Молотов может затрагивать этот вопрос. По словам «Эрнста», Деканозов сообщил о разговоре Берии, который сказал, что Германия пытается шантажировать СССР. 2-го и 3-го июня «Эрнст» передал разговоры с германским помощником военного атташе Гансом Кребсом, в которых тот хвалил Сталина за приверженность пакту о ненападении и о решении Советского военного совета не требовать повышения режима готовности войск. Конечно, это было продвижением немецкой дезинформации. 11 июня «Эрнст» сообщил, что германское посольство получило приказ из Берлина быть готовому к эвакуации через семь дней. В подвале уже начали жечь документы. Что касается коммюнике ТАСС от 14 июня 1941 года, «Эрнст» сказал, что Молотов вручил Шуленбургу его копию до публикации. Шуленбург выразил свое мнение многим, что коммюнике было мудрым шагом. [231] Горчаков «Накануне», 53–55, 56, 67.