Дэвид Мёрфи - Что знал Сталин

Минск был оставлен 28 июня, а 30-го Сталин отстранил Павлова от руководства фронтом. Впоследствии он был арестован и обвинен как ответственный за потери, понесенные войсками фронта. 7 июля он подвергся допросу. Ордер № 378 от 6 июля 1941 года на арест Павлова был подписан заместителем начальника следственного отдела 3-го управления Наркомата обороны (военная контрразведка) Б.С. Павловским, завизирован Тимошенко и утвержден прокурором СССР Бочковым. В ордере указывалось на участие Павлова участие в антисоветском заговоре. Впоследствии, утверждая и подписывая смертный приговор Павлову, Сталин указал, что «нужно выбросить всю эту глупость о заговорщической деятельности. ‹…› Тогда всем фронтам из этого приговора будет понятно, что пораженческие настроения будут безжалостно караться». (Одно это утверждение Сталина делает очевидным, что он не только знал об арестах и пытках, но и понимал, что установившаяся практика обвинений в заговорах фабриковалась [498].)

Павлова на короткое время заменил А.И. Еременко, затем Тимошенко — с Мехлисом, в качестве члена Военного совета фронта. Почти сразу Тимошенко арестовал других членов командования фронта, как ответственных за катастрофу в Белоруссии [499].

Одной из причин гибельного поражения Западного фронта была слабость Северо-Западного фронта, образованного на базе Прибалтийского особого военного округа, заключавшего в себя все новоприобретенные Прибалтийские республики. Северо-Западному фронту противостояла германская армейская группировка Риттера фон Лееба. Она была усилена добавлением 3-й танковой группы «Север». Немцы были сильнее, чем советский Северо-Западный фронт в личном составе, артиллерии и танках. Количество самолетов обеих группировок было равным, но баланс был нарушен потерями, сразу же понесенными советской стороной. К тому же, командующий Северо-Западным фронтом Ф.И. Кузнецов был пассивным человеком с относительно небольшим опытом командования [500]. Он сменил Александра Локтионова, арестованного 19 июня. Локтионов командовал ВВС РККА, а затем стал первым командующим нового Прибалтийского особого военного округа [501].

8 июля, в рапорте, посланном Сталину военной контрразведкой, утверждалось, что «в первые несколько часов после нападения вражеской авиации, Кузнецов запрещал самолетам взлетать и уничтожать противника. 8 результате подразделения фронтовой авиации опоздали вступить в бой, а к тому времени значительная часть самолетов уже была уничтожена на земле». Рапорт заканчивался выводом, что «воздушные части ВВС Северо-Западного фронта неспособны к активным боевым операциям». Задержки, вероятно, были вызваны настойчивыми требованиями Сталина, чтобы советские командиры не провоцировали немцев. Маловероятно, что они бы произошли, если б такой опытный военачальник, как Локтионов, оставался командующим [502].

Во время допроса Павлова спросили: «Кто виновник прорыва на Западном фронте?» Он ответил, что «…основной причиной быстрого продвижения немецких войск на нашу территорию являлось явное превосходство авиации и танков противника. Кроме этого, на левый фланг Кузнецовым (Прибалтийский военный округ) были поставлены литовские части, которые воевать не хотели. После первого нажима на левое крыло прибалтов, литовские части перестреляли своих командиров и разбежались. Это дало возможность немецким танковым частям нанести мне удар с Вильнюса» [503].

Однако не только литовские части создавали проблемы Северо-Западному фронту. Население всей Прибалтики активно поддерживало Вермахт, показывая немецким войскам расположение позиций Красной Армии, в результате чего Люфтваффе громило эти части пикирующими бомбардировщиками. Огромное число офицеров и рядовых 22-го Эстонского стрелкового корпуса перешли на сторону немцев, сделав невозможным для командиров составить точные рапорта о потерях. Массовое дезертирство на сторону врага не ограничивалось прибалтами. Руководство 26-й армии Юго-Западного фронта сообщило, что за две недели боев она потеряла почти 4000 бойцов в результате дезертирства, в основном западных украинцев. Сходные проблемы были и в 30-й армии Западного фронта, где многие пропавшие без вести были дезертирами-белоруссами. В то же время, в 325-й дивизии 10-й армии было арестовано 446 украинцев, белорусов и прибалтов [504]. Такова была расплата за преимущества, полученные Сталиным за насильственное включение этих территорий в состав Советского Союза. На отношение этих людей, без сомнения, также воздействовала насильственная высылка из Прибалтийских республик многих тысяч «антисоветских элементов» в предшествующие немецкому нападению дни.