Дмитрий Володихин - Иван Шуйский

Но…

Опричнина стала нарушением сложившегося порядка вещей, и она сошла на нет, не принеся добра, мало выведя к вершинам военной иерархии достойных и одаренных персон. Больше возвысилось незамысловатых «карате- лей». Того же князя Д.И. Хворостинина, по-настоящему даровитого воеводу, она «подкинула» не столь уж высоко. Последние два с лишним года существования опричнины туда уже брали самое знатное княжье: в прежних соратниках Иван IV разочаровался и многих казнил.

После исчезновения опричнины для людей, не связанных со знатнейшими родами, уменьшилась возможность обходить глыбу высшей аристократии. Немногих царь мог приблизить к себе и дать высокий чин, если они происходили не то чтобы из «худородных людишек», а хотя бы из «аристократии второго ранга» — вроде тех же князей Хворостининых, Охлябининых, Телятевских, дворян из рода Нащокиных или же представителей знатных, но «захудалых» боярских семейств Москвы.

У Хворостинина, несмотря на его очевидный воинский талант и не менее очевидные боевые заслуги, служба на вторых ролях могла тянуться десятилетиями. Шуйский достиг высоких чинов почти сразу. Таков был обычай того времени: знатнейшему человеку давали понюхать пороху на должности в свите, сопровождавшей государя во время больших походов, — например, рынды (телохранителя- оруженосца), поддатни (помощник рынды) или иного свитского человека; затем выдерживали недолгое время в простых воеводских чинах, чтобы он мог примерить на себя тяготы военной работы, и если армейская карьера манила его, то дальше он получал только первостепенно важные посты.

Так было и в судьбе Ивана Петровича.

Для карьеры ему не понадобилась опричнина. Князья Шуйские прекрасно чувствовали себя и в земщине. Правда, один из них, князь Иван Андреевич, решил упрочить положение рода, женив сына Дмитрия на дочери Малюты Скуратова — большого царского любимца, пономаря в опричном «Слободском ордене». Под занавес опричнины (фактически в последние ее месяцы) и сам Иван Андреевич оказался в числе опричных бояр. Но всё остальное семейство Шуйских оставалось в земщине. Возможно, тут сыграла роль своего рода лукавая предусмотрительность. В иные годы опасность представляла опричнина, и пребывание вне ее могло привести к потере статуса; в другие же становилось опасно оказаться внутри опричнины. Так вот, Шуйские, как видно, решили сохранить семейство при любых обстоятельствах: если одна ветвь его будет истреблена или попадет в опалу, то другая сохранит жизнь, власть, влияние… Род так или иначе выживет и продолжится.

Карьера князя Ивана как земского воеводы развивалась успешно: в большой царской рати, весной 1571 г. выставленной против крымцев, ему доверили командование полком Левой руки. Это уже весьма заметное назначение.

Однако вся судьба оборонительной операции сложилась печально. Татары прорвались к Москве: им показали выгодный обходной путь изменники. Царское войско обнаружило противника под самым носом и, теряя порядок, быстро отступило к столице. Царь со значительной частью опричного корпуса ушел еще дальше, к Ростову, не оставшись защищать город. 23 марта русские полки успели занять позиции прямо на улицах Москвы, сочтя их, как видно, превосходным укрепленным рубежом. Общая координация действиями оборонительных сил была до крайности затруднена: тремя земскими полками (Большим, Передовым и Правой руки) командовали князья И.Д. Вельский, И.Ф. Мстиславский, М.И. Воротынский, а у двух опричных был свой, недавно назначенный и до крайности неопытный начальник — князь В.И. Темкин- Ростовский. Еще два земских полка — Сторожевой и Левой руки (который возглавлял князь И.П. Шуйский) то ли вывели в резерв, то ли отправили охранять царя. Первые столкновения с татарами окончились в пользу русских ратников. Но затем крымцы подожгли Москву, и ветер разнес пожар по всему городу. Земский главнокомандующий князь И.Д. Вельский, получив ранение, отправился к себе на двор и там задохнулся от жара. Тогда же погиб боярин М.И. Вороной, множество дворян и простых бойцов. Колоссальные потери понесло мирное население города. Пограбив пожарище и окрестности, крымский хан Девлет- Гирей пошел со своими людьми назад. Его потрепал полк князя М.И. Воротынского, но, вероятно, у воеводы было слишком мало людей, чтобы дать серьезный бой.

Русская армия, выдвинутая для обороны юга, к маю 1571 г. отмобилизовала 8 полков: 5 земских, 2 опричных и «государев полк» (он же государев «опричный двор»). После московской катастрофы в качестве боевого заслона к Серпухову русское командование смогло отправить только три полка и только земских по составу: два опричных, как видно, полностью погибли, сражась с крымца- ми и умирая в огненном океане. Их неудачливого командира князя Темкина впоследствии казнили. Монаршая опричная резиденция, которую охранял Темкин, исчезла в пламени. А земских ратников для формирования пяти полков просто не хватило. Это ясно показывает масштабы поражения…