Борис Костин - Верный слуга Алексея Михайловича. Две жизни Симеона Полоцкого

…Нравственная природа человека довольно сложна, и порой невозможно воспроизвести все черты характера, дать им реальную оценку. Симеон Полоцкий, следуя в русле воззрений кружка любомудров и Православной церкви в восприятии языческого прошлого Руси, может показаться ретроградом, человеком, оторванным от народной жизни. Так, он утверждал, что такая забава, как качели, «есть обычай богомерзкий», а хороводы — не что иное, как «действо приличное сынам тьмы». Вызывает удивление и почти враждебное отношение Симеона Полоцкого к женщине, тем более что стихотворений, в которых воспеваются добродетели царицы и царевен, не перечесть.

И тут же поэт противоречит самому себе:

В стихотворении «Юноша» Симеон Полоцкий без обиняков утверждает:

Вполне естественно, что плотская любовь, ввиду данного обета воздержания, монаху Симеону претила. К тому же само сокровенное чувство, которое «движет солнце и светила», в веке семнадцатом было глубоко запрятано в глубине сердец молодиц на выданье и юношей, занятых поисками семейного счастья и находивших его в святом Таинстве брака. Причислять Симеона Полоцкого к тем, кто проповедовал безбрачие, было бы несправедливо.

В дореволюционных исследованиях не единожды встречаются сведения о Симеоне Полоцком как о человеке, замышлявшем реформу Русской православной церкви. Замахнуться на такое мог только человек, наделенный безмерным тщеславием и стремлением обрести лавры новоявленного российского Мартина Лютера. Но, во-первых, русское православное духовенство в злате не купалось и не было подвержено порокам, которыми грешил католицизм. Во-вторых, православные священнослужители, хотя и не имели таких богословских познаний, как их собратья по католическому клиру, однако в служении Господу опирались на историческую память, на жизненные примеры подвижников православия — святого равноапостольного князя Владимира, святого Антония Печерского, святого Петра, митрополита Московского, и других. В-третьих, реформы патриарха Никона, вызревавшие давно, на самом деле острого неприятия, как это описывают некоторые историки, в среде русского духовенства не вызвали. Процесс приведения к единообразию церковных книг, богослужения, написания икон и песнопений продолжался и при преемниках патриарха Никона.

Симеон Полоцкий, признавая необходимость преобразований, отдавал должное внешней стороне православия, созданию в храмах и церквях атмосферы душевного умиротворения. Библейскую истину «В начале было Слово, и Слово было у Бога» (Ин. 1,1) Симеон Полоцкий истолковывал так: Божественные плоды Священного Писания должны питать разумною пищей людей, вставших на путь служения Господу. Но одними творениями апостолов, «ангельским хлебом» церковных книг священнослужитель ограничиваться не должен.

Широта познаний, поучительное и благополезное чтение книг по истории христианской церкви, письмена ее отцов и, конечно, реальные дела, без которых вера мертва, — вот основа, на которой должен утверждаться авторитет белого и черного духовенства.

«Хвалите Госиода с небес, хвалите Его в вышних. Хвалите Его, все Ангелы Его, хвалите Его, все воинства Его. Хвалите Его, солнце и луна, хвалите Его, все звезды света. Хвалите Его, небеса небес и воды, которые превыше небес» (Пс. 148,1—4). Красота творения есть сущность любого искусства. В храме Божием, утверждает Святое Писание, созерцают глаза, а воспринимает душа. Но вот незадача: во времена Симеона Полоцкого лики Иисуса Христа, Божией Матери, святых на иконах разнились настолько, что в обиходе иконописцев частенько называли обидными прозвищами: «грубописатель» и «богомаз».

«Возможно ли писать лики святых без вдохновения? Как остановить этот поток халтуры? Как из ремесленника сделать мастера?» — вот вопросы, волновавшие Симеона Полоцкого, и в одном из своих стихотворений он дает на эти наболевшие вопросы ясный ответ:

Пробудить в художнике чувство красоты, величия и обаяния природы, совершить шаг от примитива к совершенству, опираясь на твердость веры православной, — вот лишь некоторые принципы, которые сформулировал Симеон Полоцкий.