Вячеслав Софронов - Отрешенные люди

- Нет ничего проще. Что потом?

- Вы, граф, - невольно перешел на "вы" Кураев, да и граф временами обращался к поручику в том же уважительном тоне, поскольку сама тема беседы разделяла их, - как старый волокита, что не пропустит ни одной хорошенькой незнакомки, не можете, чтоб мимо вас прошел человек, которого не задействуете для исполнения собственных планов.

- То не мои планы, - безразличным тоном ответил Гендриков, - то еще и планы государыни. Верных людей всегда не хватало - как раньше, так и теперь.

- Чем Алексей Григорьевич занят? - спросил Кураев, имея в виду графа Разумовского.

- А чем ему заниматься, как не своими собственными делами?

- Государыня все еще к нему расположена? - Кураев затронул деликатную тему, рассчитывая тем самым определить, насколько граф намерен сегодня углубляться в дворцовые дела, что иногда он делал с явной охотой, но в иной раз молчал, словно и не слышал вопроса.

- Как вам сказать... - Гендриков выпустил из руки нож и принялся наматывать на палец голубую салфетку с неизменным вензелем, которым были отмечены все предметы, подаваемые на стол во время приема гостей, включая ложки для соуса и миски для мытья рук, - государыня вправе оказывать внимание тем, кто того заслуживает...

- Ничуть в том не сомневался, - поспешил вставить поручик и уже был не рад, поведя разговор по довольно скользкой и опасной плоскости. Граф каждую минуту вправе был ответить ему резко, а то и обвинить в непристойности вопросов.

- Чего же спрашиваете, коль не сомневаетесь?

- Я, будучи в Петербурге, слышал про сильное влияние при дворе графа Ивана Ивановича Шувалова.

- Все Шуваловы - люди весьма знатные, а соответственно, и влиятельные, - как ребенку, выговаривал ему Гендриков, - преобразования, которые затеял Петр Иванович, нельзя выполнить без высочайшего одобрения, а чтоб их, Шуваловых, кто-нибудь на вороных не обскакал, то на это есть Александр Иванович, опять же Шувалов, и к тому же начальник Тайной канцелярии. Надеюсь, вам известно, чем там занимаются.

"Точно школяра какого наставляет", - с обидой подумал Кураев и начал искать предлог, чтоб отправиться спать или перевести их беседу в другое русло. Но граф заметил тень обиды, промелькнувшую на лице собеседника, и чуть изменил тон.

- Императрица не хуже нас с вами понимает, что каждый старается выказать ей как можно больше расположения и тем самым обратить на себя высочайшее внимание. Тем и ценен граф Алексей Григорьевич, что всегда постоянен и личной корысти не блюдет. Его брат большой роли не играет, хотя тоже не последний человек при дворе, а чтоб Шуваловы всю страну под себя тихонько не подмяли, то на это есть граф Бестужев-Рюмин. Насколько мне известно, ваш большой покровитель. Иного слова, извините, подобрать не могу.

- Мой, как вы изволили выразиться, покровитель, Алексей Петрович, сдерживает не только неосторожные шаги известных вам особ, но и ведет российский корабль, извините за высокий штиль, по наиболее благоприятному фарватеру, выбирая тихие гавани в дружественных державах.

- Вполне возможно, хотя я лично и не всегда согласен с его лоцманскими расчетами, но это уже не моя вотчина, сужу о том как рядовой обыватель. Только кажется мне, повторюсь, на взгляд обывателя, заведет он нас в английскую гавань, откуда мы не скоро выберемся. Старушка Англия - дама корыстолюбивая и даром чихать не станет, не то что спасательный конец нам кидать - не подумает, а еще и оттолкнет в самый шторм.

- Вы думаете, Франция к нам более расположена?

- С ней у нас общие интересы на континенте. Фридрих и вся его Пруссия никому не дают спокойно жить. Он еще нас по боку своей плюгавой башкой двинет.

- Полностью с вами в том согласен, - облегченно вздохнул Кураев, что наконец-то нашел с графом точку соприкосновения. - Король Фридрих очень опасен, и чем раньше мы поставим его на место, тем лучше будет для нас и прочих европейских держав.

- Он довольно, к тому же, и хитер, будет строить куры императрице и всему свету до той поры, пока будет возможность, а потом, когда мы будем менее всего ждать, укусит побольней все с той же невинной рожей. Надеюсь, граф Бестужев это понимает? - пристально посмотрел Гендриков на Кураева, который все еще чувствовал себя школьником рядом с ним.

- Будьте спокойны, Алексей Петрович, насколько мне известно, делает все, чтоб обезопасить нас от этого неожиданного укуса.

- Этого мало, - покачал головой Гендриков, - надо бы заставить уважаемого вояку Фридриха показать зубы раньше, чем он будет готов к тому. Тем самым обнаружатся его истинные цели и замыслы.