Иван Солоневич - Диктатура сволочи

Капитальный труд проф. Новгородцева - одной из крупнейших величин нашей социологии - был впервые напечатан в журнале "Вопросы философии и психологии", потом, уже во время революции, вышел двумя отдельными томами. Эта книга, совершенно исключительная по своему интересу, читать ее, конечно, нет никакого смысла. Интерес же заключается в прогнозах самого выдающегося русского специалиста по социологии. Прогнозы очень просты: социализм умирает. Бердяев, Струве, Лассаль, Лабриола и прочие и прочие "сменили вехи", - одни отошли от ортодоксального социализма, другие ушли от социализма вообще. То, что осталось, раздробилось на массу социалистических сект, пропитанных ненавистью друг к другу.

Все это доказывается черным по белому: цитатами. И все цитаты подлинны. И выводы из этих цитат последовательны и логичны. Вопрос же о том, что человеческая жизнь цитатами не ограничивается, профессору Новгородцеву и в голову не пришел.

Однако самое интересное начинается дальше. Книга проф. Новгородцева была переиздана в Берлине в 1923 году - уже в эмиграции. В это время в России утвердилась одна социалистическая республика - советская, ив Германии другая социалистическая республика - веймарская. В Италии пришел к власти Муссолини, тогда социалист-интернационалист; в Польше - Пилсудский, член польской социалистической партии; во Франции сколачивались силы "народного фронта" - вся Европа была на пути к ее сегодняшнему положению. И к беженскому изданию книги профессор дает предисловие: он не находит нужным вносить какие бы то ни было поправки в это издание, ибо все его положения правильны, ибо он следовал единственному возможному истинно научному методу работы. Точка.

Еще один пример. Самый выдающийся философ России В. Соловьев писал о самом выдающемся философе мира - Гегеле (статья в Энц. словаре Брокгауза и Ефрона):

"Нельзя было, конечно, требовать, чтобы Гегель, хотя и претендовавший на абсолютное знание (курсив мой, И. С.), предсказывал будущие исторические события... но по нраву можно было ожидать, что гегелева философия истории оставит место для будущего, в особенности для будущего развития таких явлений, важность которых уже отчасти обозначилась при жизни философа. Но в то время, как современник Гегеля граф Красинский силой поэтического вдохновения предугадал и с поразительной точностью и яркостью нарисовал картину Парижской Коммуны и нынешнего анархизма (в своей "Небожественной комедии") - в философии Гегеля не оставлено никакого места ни для социализма, ни для национальных движений нынешнего века, ни для России, ни для славянства".

О другом немецком философе Гердере проф. Виппер пишет: невнимательный к настоящему, философ так же глубоко ошибся и в отношении ближайшего будущего ("Круговорот истории", стр. 36). Предсказания самого проф. Випперта "в отношении ближайшего будущего" я уже приводил: они никак не лучше гегелевских и гердеровских. Что же касается предсказаний В. Соловьева, то это именно он был автором теории желтой опасности.

Вы видите: от самых завалящих зауряд-профессоров до самых вершин человеческой мысли люди городят вздор. Этот вздор кажется достаточно складным, пока он находится вне какой бы то ни было проверки. Но как только наступает момент проверки фактами, реальностью живой жизни - все-все философско-научные, историко-социологические конструкции рушатся, как карточные домики, неумело построенные из крапленых карт. Все оказывается вздором. Творец философии истории - Гегель, оказывается, не видал ничего дальше собственного носа, да и на этой дистанции, может быть, тоже не видал ничего. Специалист по истории Европы городит форменный вздор относительно самого близкого будущего. Специалист по истории французской революции и русской революции пишет "достаточно ясно", что русская революция избежит судьбы французской - взаимоистребления ее вождей. Специалист по социологии, судорожно цепляясь за свои цитаты, не хочет видеть того, что уже совершилось; победоносного хода европейского социализма. Германский специалист по русской истории (проф. Шиман) на самом пороге полного разгрома Германии пророчествует о "великолепном будущем". Девяносто три самых крупных ученых Германии - самой ученой в мире страны - накануне того же разгрома обращаются ко всему человечеству с утверждением о неотвратимости германской победы. Вся книжная, цитатная, русская интеллигенция сто лет роет яму и себе и русскому народу и все сто лет пребывает в полной уверенности в том, что именно она, ученая интеллигенция, всеми четырьмя своими копытами стоит на незыблемой платформе "теории науки". Что же это такое?