Иван Солоневич - Диктатура сволочи

Позвольте привести истинно классический пример ученого вранья, недоступного никакой проверке, кроме личной. В книге Карла Каутского о сельском хозяйстве и социализме целая глава отведена раздроблению беспомощного, в капиталистических условиях, мелкого сельского хозяйства на совершенно карликовые участки: в четверть, в одну шестнадцатую десятины и даже моргена. На этих-де, участках нищий немецкий землевладелец до крайности истощает рабочую сипу и свою, и своей семьи, чтобы хоть кое-как прокормиться. Картина, нарисованная Каутским, в общем совпадала с моим представлением о немецком малоземельи и перенаселенности, о "Volk ohne Raum". С таким вот представлением я и попал в Германию.

Я жил в Мекленбурге, Баварии, Померании, Шлезвиге, Ганновере - и все искал взором своим эти карликовые хозяйства. В России - в Советской России - они действительно были - это так называемые, приусадебные участки коллективного крестьянства. Но в Германии, даже и мой репортерский взгляд не мог уловить ничего подобного: никаких карликовых хозяйств. Немецкий мужик, в общем, имеет вполне достаточное количество земли. Потом выяснилось: дело идет о тех "Laubenkoloneien", которые заполняют каждый пустырь в городах или около городов. Эти крохотные участки, служащие исключительно для "Wochenend". На них возвышается нехитрая будка - на две кровати, разбиты три-четыре клумбы с цветами и две-три грядки с овощами - это спорт "Out of door life", и никакое не сельское хозяйство. Это - "возвращение к природе", - но не хозяйственное предприятие. Это - развлечение, а не труд. К экономике и к положению немецкого сельского хозяйства эти "Laubenkoloneien" не имеют абсолютно никакого отношения, как уженье форели в ручьях Англии не имеет никакого отношения к ее рыболовству, как лорды и скваеры, эту форель удящие, совершенно не собираются истощать свои силы столь первобытным способом добывания хлеба насущного.

Но Карл Каутский был авторитетом - самым крупным в Европе теоретиком марксизма и политической экономии вообще. С его авторитетных слов этот вздор о карликовых крестьянских хозяйствах в Германии пережевывала и вся русская политико-экономическая литература. Сказать, что именно на этом вздоре "воспитывались целые поколения", было бы некоторым преувеличением, но именно на таком вздоре целые поколения действительно воспитывались - отсюда и европейский социализм.

Психологической загадки о Карле Каутском, а также и о прочих - я решить не могу. Было ли тут сознательное и обдуманное вранье, или цитатный колпак набрел на какую-то статистическую таблицу, не имея никакого представления ни о каких реальных фактах жизни и обрадовался ей, как дурак писаной торбе. Да это и несущественно. Важно одно: как пишет "наука". Но еще важнее другое - как нам, простым смертным, поставить эту науку на надлежащее ей место: на скамью подсудимых. Пока же этой скамьи подсудимых нет - приходится действовать на принципах наивного реализма и поступать в жизни так, как если бы солнце вертелось вокруг земли, а не наоборот.

С точки зрения наивного реализма, русскую рабочую массу можно разделить на две очень неясно очерченные категории:

а) пролетариат, б) не-пролетариат.

Пролетариат это тот, кто "не имеет родины", не имеет ничего, "кроме цепей", кто собирается "завоевывать мир" и кто, вообще, треплется по митингам и забастовкам: основные кадры всякой революции. Не-пролетариат это те, кто имеет родину, кто никакими цепями не обременен, никаких новых миров завоевывать не собирается и ни в какие революции не лезет. Не-пролетариат своего имени не имеет, как не имеют его все не-специалисты или, скажем, все не-левши - люди нормально работающие правой рукой, кажется, ни на каком языке не имеют специального наименования. Пролетариат в Царской России фигурировал под названием "сознательных рабочих", "не-пролетариат" - под именем "несознательных".

В среднем, пролетариат - это неквалифицированные низы рабочей массы, не-пролетариат - его квалифицированная середина, не "верхушка", а середина; обычный русский рабочий или, говоря несколько иначе - средний человек страны и народа. Это место - середины и опоры нации - делит с ним средний, хозяйственный крестьянин - "кулак", по советской терминологии. Ниже этого среднего уровня, ниже среднего уровня страны и нации процветает рвань: люди, не умеющие или не желающие работать, главным образом, не умеющие: деревенский бобыль, лодырь, "бедняк" - по советской терминологии, и индустриальные босяки, "трампы", подонки рабочей массы.