В Соловьев - Михаил Горбачев - путь наверх (из книги 'Кремлевские заговоры')

Председателем траурной комиссии был объявлен Григорий Романов, в отсутствие тяжело больного Черненко, он стоял на мавзолее в центре трибуны. Все советские радио- и телестанции больше часа вели прямую трансляцию с Красной площади, а газеты отвели этой церемонии первые страницы, подчеркивая ведущую роль Григория Романова, словно все это было устроено специально в честь его политического бенифиса. Что касается Горбачева, то он держался в стороне и даже не выступил над могилой своего "старого друга", как назвал Устинова на пресс-конференции в Эдинбурге перед отлетом из Великобритании.

Единственное, что ему оставалось - это наблюдать за политическим триумфом своего соперника.

Однако до смерти Черненко, на чей пост они оба претендовали, оставалось еще целых два месяца - время вполне достаточное для новой кремлевской интриги. Если англичане поторопились с "инаугурацией" Горбачева, то Романов поспешил, репетируя на похоронах Устинова на Красной площади роль нового Советского руководителя.

Ни у того, ни у другого претендента не оказалось решающего перевеса. Если бы Черненко умер в сентябре, его место наверняка занял бы Горбачев, а если бы в декабре, во время поездки Горбачева в Англию - тогда Романов. Ни один из них не обладал достаточным авторитетом и властью, чтобы взять верх над соперником.

Политические акции Горбачева на западной бирже были не только выше, но и устойчивее, чем кремлевской. Однако именно выдержанный Горбачевым экзамен в Великобритании окончательно склонил в его пользу Андрея Громыко, для которого, ввиду его иностранной профессионализации, дипломатическое мастерство и умение расположить к себе иноземцев были важнейшим критерием оценки политического лидера. Увы, одной поддержки Громыко было недостаточно ввиду того, что на сторону Романова подались такие старые волки, как премьер Тихонов и хозяин советской столицы Гришин. Сам же Романов, чувствуя, что у него недостаточно сил, чтобы одолеть Горбачева, и не желая рисковать, решил повторить хитроумный ход своего соперника после смерти Андропова, когда тот выдвинул кандидатуру Черненко. Так и сейчас, весной 1985 года, когда Черненко осталось жить совсем немного, Романов "снял свою кандидатуру" и поставил на Гришина. И вот несколько дней подряд, во время предвыборной кампании в советский "парламент", Гришин регулярно появляется на телеэкране, на пару с уже невменяемым Черненко, зачитывает от имени последнего обращение к "избирателям". Это выглядело настолько демонстративно, что как в СССР, так и за границей решили, что вопрос о кремлевском престолонаследовании уже решен и следующий промежуточно-компромиссной фигурой на вершине кремлевского Олимпа станет Гришин.

Тем временем, ввиду обострившейся ситуации, Горбачев решил больше не рисковать и отменил свой визит в Париж на съезд французских коммунистов, хотя и он, и Раиса Максимовна были падки на такого рода заграничные турне, когда можно и мир посмотреть и себя показать.

Вопрос о новом генеральном секретаре был перерешен заново и окончательно, когда вмешался КГБ в лице его председателя Виктора Чебрикова. Хотя Чебриков был только кандидатом в члены Политбюро, без права голоса, однако именно его голос решил дело в пользу Горбачева. Произошло это еще при живом, хотя и умирающем Черненко. То, что в конце концов шеф КГБ поддержал Горбачева, было основано, с одной стороны, на трезвом расчете - Горбачевым, скорее суетливым, чем энергичным, легче управлять, нежели самоуверенным и спесивым Романовым, с другой стороны это результат торговой сделки - КГБ получил взамен два дополнительных места в Политбюро - для самого Чебрикова и для Шеварднадзе, который одновременно стал министром иностранных дел, несмотря на давнее "кавказское" столкновение между ним и Горбачевым. Напомним, что все трое - Горбачев, Шеварднадзе и Чебриков - были выдвиженцами Андропова.

Ошибка Романова заключалась в том, что он поставил на армию и не учел извечный антогонизм между армией и органами госбезопасности, этими двумя опорами советской власти. К тому же, согласно достоверным сведениям, Романов оказался менее сговорчивым и, опасаясь ослабления своей в перспективе единоличной власти (поначалу за спиной Гришина), не хотел идти на уступки КГБ, что обошлось ему в конечном счете значительно дороже. Боясь уступить часть, он потерял все: не только проиграл Горбачеву, но и лишился даже тех постов, которые у него были - члена Политбюро и секретаря ЦК. Официально он был освобожден от обеих должностей по собственной просьбе, которую объяснил плохим состоянием здоровья очевидный нонсенс, особенно на фоне того катастрофического состояния здоровья Брежнева, Андропова и Черненко, которое не мешало им занимать высшие имперские посты до дня ухода в мир иной.