Светлана Рафалюк - Источниковедение новой и новейшей истории

Документ 6

История – не сумма происшествий, не общий ход всех событий, а некоторое знание о происшедшем, т. е. происшедшее, которое знают. Без этого знания происшедшее было бы, как если бы его и не было. Ибо поскольку оно внешней природы, то оно минуло; только в воспоминаниях, насколько его знает мыслящий дух, оно есть непреходящее. <���…> Данным для исторического опыта и исследования являются не прошлые времена (они минули), а непреходящее, то, что от них осталось в данный момент, т. е. Здесь и Теперь. Не былые времена проясняются, а то, что от них осталось в настоящем. Эти пробужденные ото сна отблески суть идеально прошлое, мыслимая картина былых времен. Моделируя, формируя, преобразовывая, исследователь находит возможность понимания , исторического исследования. <���…>

Возможность понимания состоит в конгениальном для нас виде проявлений, которые имеются у нас в наличии в качестве исторического материала. Она обусловлена тем, что чувственно-духовная природа человека выражает любой внутренний процесс в чувственной восприимчивости, отражает внутренние процессы в любом проявлении. <���…> Понимание является синтетическим и одновременно аналитическим, индукцией и дедукцией. Но от логического механизма процесса понимания отличается акт понимания . Последний происходит в описанных условиях как непосредственная интуиция, как будто одна душа погрузилась в другую душу, созидательно, как зачатие при совокуплении. <���…>

Историческое исследование предполагает размышление о том, что и содержание нашего «Я» есть многократно передаваемый, ставший историческим результат. Познанный факт такой передачи есть воспоминание. <���…> Исторический материал есть отчасти то, что имеется еще непосредственно в наличии из того настоящего, понимание которого мы ищем (остатки), отчасти то, что от них перешло в представления людей и дошло до нас как воспоминание (источники), отчасти вещи, в которых объединены обе формы (памятники). <���…> <���Это> различие по значению трех видов материалов вытекает из цели, для которой они будут служить исследователю. <���…>

Источники, даже самые великолепные, проливают на наше исследование только, так сказать, поляризованный свет. Исследователь изучает остатки очень добросовестно, вникая в мельчайшие подробности; чем четче и основательнее он их исследует, тем щедрее, сторицей окупаются его усилия; но остатки являются как бы случайными и разрозненными фрагментами. <���…> <���Поэтому> критика не ищет «подлинный исторический факт»; ибо любой так называемый исторический факт, помимо средств, связей, условий, целей, которые действовали все одновременно, является комплексом волевых актов, зачастую многих благоприятных и тормозящих развитие волевых актов, которые как таковые минули вместе с настоящим, которому они принадлежат. <���…> Задача критики – определить, в каком отношении находится еще имеющийся материал к волевым актам, из которых он получает свою форму. <���…>

Критика не ищет первоистоков, и интерпретация не требует их. В нравственном мире ничего нет, что бы не передавалось из поколения в поколение. Историческое исследование не стремится объяснять, т. е. выводить как нечто необходимое, только как последствие и результат более позднее из более раннего, явления из законов. Сущность интерпретации – увидеть в былых происшествиях реальности во всей полноте их условий, которые требовали своей реализации и действительности. <���…> Мы можем это проделать в двух вариантах: а) либо мы наблюдаем в тех материалах состояние нравственных образований, каковые сложились в том настоящем и еще до него, и получаем таким образом этический горизонт, внутри которого находилось все, что было и произошло в это время у этого народа и т. д.; и тем самым меру любого отдельного процесса в то время, у того народа и т. д.; б) либо мы ищем и устанавливаем моменты, шествующие в этом состоянии вперед, и, сопоставляя их с тем состоянием, куда они привели, как они исполнились, мы получаем то, что нам объясняет движение в том времени, у того народа, стремления и поиски людей того времени, их победы и поражения.

Документ 7

Мы стремимся понять историю как некое целое, чтобы тем самым понять и себя. История является для нас воспоминанием, о котором мы не только знаем, но в котором корни нашей жизни. <���…> Исторически познанное является – даже в своей достоверности и объективности – не безразличным содержанием, но моментом нашей жизни . <���…> То, что составляет в истории лишь физическую основу, что возвращается, сохраняя свою идентичность, что есть регулярно повторяющаяся каузальность, – все это неисторическое в истории. В потоке того, что только происходит, историчность выступает как нечто своеобразное и неповторимое. Она являет собой традицию, сохраняющую свою авторитетность, и в этой традиции континуум, созданный воспоминанием об отношении к прошлому.