Михаил Заборов - История крестовых походов в документах и материалах

Кассианом хронист называет сельджукского эмира, правившего в Антиохии, — Яги-Сиана.

«Земля Танкреда» — район к западу от антиохийских стен, контролировавшийся с начала апреля 1098 г. рыцарем Танкредом, двоюродным братом и ближайшим споспешником Боэмунда Тарентского. Танкред начальствовал здесь над укреплением, сооруженным крестоносцами близ монастыри св. Георгия (обитель была расположена на западном склоне горы Сильпиус), на левом берегу Оронта.

«Безант» — греческая золотая монета (от слова «Византия») номисма (4,5 г.). В других местах хроники автор приводит стоимость «безанта» в западных денежных единицах — денариях (15 денариев за одну номисму).

Манускрипты этого послания сохранились в двояком виде: отдельно (Флорентийская, Парижская и Ватиканская рукописи XI—XII вв.) и в качестве вставки в хронику Фульхерия Шартрского, сделанной, однако, рукой другого лица. Заключительная приписка в некоторых рукописях отсутствует. См. стр. 102, прим. 7.

В перечне авторов послания не значится граф Гуго Вермандуа. Он в это время находился на пути в Константинополь, куда его направили князья из Антиохии, и потому в составлении этого документа не принимал участия.

То есть тем, что наносили поражения франкам.

Хорасан — персидская территория, центр сельджукских владений; оттуда прибыла к Антиохии главная часть воинства эмира Кербоги.

Имеются в виду отряды тогдашнего владыки Иерусалима — сельджукского эмира Му'ина ад Даулы Сукмана ибн Артука, находившиеся в составе армии Кербоги.

Речь идет об отрядах дамасского эмира Дукака.

Битва с сельджуками в Дорилейской долине произошла 1 июля 1097 г. Она принесла победу крестоносцам.

«Турки и язычники» — выражение, часто встречающееся в источниках: под «язычниками» имеются в виду другие противники крестоносцев, т. е. арабы, «сарацины», персы, павликиане и т. д. См. стр. 93, прим. 2.

Почти в таких же словах характеризует положение крестоносцев в период осады Антиохии провансальский хронист Раймунд Ажильский.

Речь идет о Фирузе, начальнике крепостной башни в Антиохии.

Кассианом латинские источники называют Яги-Сиана, эмира Антиохии. В письме приведены неверные сведения о его гибели. Из других источников известно, что Яги-Сиан был убит вовсе не крестоносцами, а сирийцами или армянами, когда пытался бежать из Антиохии, захваченной крестоносцами. Голову убитого эмира они доставили Боэмунду Тарентскому, чтобы выговорить себе различные льготы.

Ни в одном другом источнике нет ни малейшего намека на то, что этим лицам в действительности была сохранена жизнь.

То есть на следующий день после захвата Антиохии, следовательно, 4 июня. Это известие также единственное, встречающееся в источниках.

Слухи о приближении большого турецкого войска докатились до крестоносцев еще тогда, когда они осаждали Антиохию, — во второй половине мая 1098 г. Армия Кербоги, о которой здесь говорится, подступила к городу 5 или 6 июня.

Цитадель находилась в южной части Антиохии, где имелись ворота, ведшие в крепость.

Через ворота в цитадели засевшие в ней имели возможность проникать в город, так что крестоносцы вынуждены были, чтобы избежать опасности соединения гарнизона крепости с армией Кербоги, блокировавшей Антиохию извне, оттеснять их назад, в крепость.

По евангельскому рассказу (Иоанн, гл. XIX, ст. 34), во время распятия Иисуса Христа некий римский воин ударил копьем в бок Иисуса, уже висевшего на кресте. Позднейшая традиция гласит, что воином этим был некто Лонгин, вокруг имени которого в средние века сложились всевозможные религиозные легенды (об его чудесном исцелении от глазной болезни в результате случайного прикосновения к глазам ладонью с каплей крови распятого Христа, обращении в христианство и пр.) и которого церковные историки превратили в христианского мученика, якобы павшего жертвою гонений в Кесарии. Как было доказано еще в XVIII в. французским ученым А. Этьеном, имя «Лонгин» возникло на основе греческого слова «лонге» — копье. Впервые оно появляется лишь в памятнике VI в. — в апокрифическом, т. е. официально отвергнутом церковью, так называемом Евангелии Никодима. Копье, будто бы ранившее Иисуса, стало одной из наиболее почитаемых реликвий, — о нем-то и идет здесь речь.